Об алгоритме формирования гособоронзаказа, ценообразовании на готовые изделия, взаимодействии заказчика ВВТ и производителя, издержках терминологии, гостайне и контролирующих функциях государственных органов информагентство «Оборонно-промышленный курьер» беседует с директором НПП «АТЛОН АВИА», членом Правления Лиги оборонных предприятий Украины Артемом Вьюнником.

ОПК: — В процессе цивилизованного лоббирования Лигой оборонных предприятий изменений в формировании цены на готовые образцы ВВТ Кабинет министров принял постановление, которое производители окрестили «5\30». Ощущаете ли вы эти изменения  ценообразования в действии?

— Да. Сейчас как раз такой период, когда подписываются контракты в рамках ГОЗ на этот год. И калькуляции под новые контракты мы подали уже с уровнем 5/30. Это дало возможность увеличить прибыль нашего «АТЛОН АВИА» где-то в три раза.

ОПК: — Куда пойдут эти средства?

— Теперь планируем меньше средств инвестировать, а будем рефинансировать за счет полученной прибыли от контрактов те разработки, которые ведутся. Они касаются не только беспилотников, а и других специальных средств, ориентированных на МОУ и другие силовые структуры. Например, мы тесно сотрудничаем с СБУ. Но основная доля контрактов все же приходится на Минобороны.

ОПК: — Как вы оцениваете конкурентную среду в сегменте БПЛА?

— Эта среда нормально развивается. Есть, конечно, некоторые товарищи, которые по-старинке пытаются конкурировать не очень честными методами. Такие прецеденты имеются – ветер дует со стороны предприятий Укроборонпрома, но нас это не особо печалит. Несмотря на попытки дискредитировать «АТЛОН АВИА» основная битва происходит в техническом плане, а тут мы чувствуем себя уверенно. Собаки лают, а «Фурия» летит.

ОПК: — Играть по правилам на внутреннем рынке ВВТ трудно?

— Нет. Абсолютно не трудно. Конечно, есть нюансы, но мы играем по правилам, которые устанавливает Министерство обороны…

ОПК: — А если сравнить эти правила образца 2014-го и нынешние. Они устоялись с тех пор?

— Речь не о том, что они устоялись. А о том, что те новые игроки, которые появились на поле ОПК, данные правила изучили и научились по ним работать. Ведь эти нормы были задолго до нас. И мне кажется, что не совсем мудро ведут себя некоторые коллеги, когда пытаются «все разрушить до основания».  В первую очередь, следует понять, почему система так устроена, и брать от нее лучшее.

Сегодня уже третий состав военной приемки нас контролирует. И мы снова учимся у них — берем много интересного и важного в плане организации производства, документации и т.д.

ОПК: — Надо ли рассекречивать ГОЗ?

— Считаю такой подход неверным. Те, кто это предлагает, думаю, до конца не знает, что  такое секретность Гособоронзаказа. Наши контракты секретны лишь по совокупности некоторых ведомостей, которые в них содержаться. Ведь преддоговорная работа вся открыта. Все знают, кто, что и в каком количестве покупает. Даже расчетно-калькуляционные материалы (РКМ), а это, по сути, вся себестоимость изделия с описанием названий всех комплектующих, не секретны. Документация пересылается обычной почтой, перевозится вручную множеством людей, не имеющим допусков к гостайне. И что в этих контрактах секретного? Я думаю, что эту секретность следовало бы больше усилить.

Существует два механизма закупок МОУ – по системе «Прозоро» и по закрытым контрактам, по которым мы работаем. Я вообще считаю нонсенсом объявлять конкурсы на закупку ВВТ. Например, минобороны США публикует то, что закупает, — это декларация факта закупок. Но там точно не проводятся тендеры, тем более по принципу «у кого дешевле, у того и покупают». У меня вызывают улыбку идеи по поводу рассекречивания ГОЗ.

ОПК: — Что, кроме ценообразования на продукт, следует изменить во взаимоотношениях поставщиков и заказчика?

— Постановление КМ «5\30» — это не победа. Это возвращение к тому, что изначально мы могли иметь, если бы не определенные обстоятельства. Тем же 464 постановлением был предусмотрен уровень прибыли до 5% на комплектующих и 30% — на работах и услугах. Теоретически данный уровень формирования цены мог быть раньше. Но тогда не было политической воли для такого решения. А сейчас Лига, которая выступила инициатором изменений ценообразования, на уровне нормативно-правовых актов просто подкорректировала политическую волю. Вернее, дала возможность проявиться такой политической воле.

А что касается ожидаемых перемен, то необходимо в корне изменить подходы к закупкам разработки образцов ВВТ. Прекратить игры в калькуляции. Это внутренний вопрос предприятия. Министерство обороны не должно волновать сколько зарабатывает исполнитель. Если я способен дать продукт, который, скажем, по цене втрое дешевле польского аналога, то почему мне задают вопросы, сколько я зарабатываю при этом?

Вплоть до того, что недавно военпреды заявили: вы должны считать и сдавать  «обратные отходы» – алюминивую стружку. Мол, это расходы государства. Я им объясняю – это игры в РКМ. И мы понимаем, что у государства нет сегодня другого механизма. А по большому счету у нас, частной компании, покупают уже готовое изделие, разработку которого мы финансировали сами.  Закупая его, государство дает аванс. Оно не финансирует работы.

Но до сих пор в ходу термин — «на выполнение работ». На самом деле это называется авансирование поставки в условиях контракта. Простая предоплата.

Например, если заказывать мебель частной фирме, то следует внести предоплату. Но никто не станет требовать от исполнителя заказа сдать опилки и щепки, которые остались от «раскроя» шкафа или стола. И это не проблема конкретных военпредов. Так работает система. И такой механизм должен быть изменен.

ОПК: — Каким образом?

— На мой взгляд, в первую очередь необходим анализ. Есть Генштаб, который формулирует потребность ВСУ в военной технике, средствах связи, защиты и т.д. Есть также список образцов ВВТ с характеристиками. А еще  есть требования — соответствие определенным тактико-техническим характеристикам изделия (ТТЗ от НИИ ВВТ ВСУ).  Далее какой-то орган (о создании которого говорят уже не первый год) делает анализ всех доступных образцов ВВТ, соответствующих заданным характеристикам. Такой анализ проводится по заранее разработанной, утвержденной методике (это ключевой момент!). А уж затем на основе анализа по единым критериям заказчик принимает решение, что, у кого и по какой цене закупать.  Т.е. должен быть создан механизм принятия решений.

ОПК — А сейчас его нет?

— Нет. Сейчас может быть сформирован ГОЗ, а потом Начальник Генштаба заходит к министру, и тот вписывает рукой еще несколько наименований и появляется новый поставщик. МОУ, ГШ и еще многие несколько месяцев трудились над гособоронзаказом – составили, просчитали. А тут министр говорит: дескать, вот этого или этого не достает. Включите, еще и эти позиции. А почему? Да потому, что, вероятно, ту компанию-производителя кто-то лоббирует.

Что касается органа, который бы мог принимать такие решения, то с этим могут возникнуть проблемы. Ведь есть сейчас в МОУ ряд подразделений, которые, так или иначе, вносят свою лепту в принятие решений по ГОЗ. Всех их не подкупишь и не заангажируешь. А в Нацгвардии, например, сегодня один персонаж принимает решения.  Пригласил меня на встречу. Объяснил ему, что принципиально взяток не даем. Он понимает, что выгоды не получит, и начинает закупать какую-то «штуку», которая плохо летает и вообще мало для этого приспособлена… Вот вам и единый центр принятия решений.

ИА «ОПК»