Боеприпасная отрасль продолжает оставаться «узким местом» украинского оборонно-промышленного комплекса. Фактически при СССР в Украине  были  лишь отдельные фрагменты и элементы единой системы производства боеприпасов, и в четвёртый год де-факто военного времени Украина входит, по-прежнему опираясь на советский ресурс. На этом фоне особенно впечатляюще выглядят редкие – главным образом, частные – производства, которые в условиях отсутствия государственной поддержки стремятся своими силами переломить сложившуюся ситуацию, и уже достигли на этом поприще определённых успехов. Одним из таких предприятий является корпорация «Таско», президент которой, Валерий Васильевич Павлюков, согласился ответить на вопросы агентства.

– Валерий Васильевич, какие, на ваш взгляд, сегодня есть проблемы в боеприпасной отрасли? И как вы видите решение этих проблем?

–Прежде всего, необходимо отметить, что боеприпас – это тот элемент, который обеспечивает выполнение основной функции оружия, а именно: поражение техники и живой силы врага и все виды остальных вооружений обеспечивают доставку боеприпаса к цели либо защиту от вражеских боеприпасов. Необходимо подчеркнуть, что боеприпасная отрасль   одна из самых фондоёмких. Она требует значительных затрат на создание основных фондов – специальных зданий, помещений особой конструкции, которые обеспечивают безопасность работы. Необходимы большие территории, с множеством ограничений по расположению. В силу этого, даже на этапе выбора площадки возникает множество вопросов. Например, недавно в одном из районов мы с главой администрации не смогли найти подходящую территорию для размещения небольшого производства. При этом критерии, по которым

установлены ограничения, не надуманы и не являются искусственными – речь идёт о безопасности населения, обеспечиваемые определенными расстояниями   от жилья и инфраструктуры (железных дорог, шоссе, ЛЭП и многим другим. Отдельным фактором, усложняющим выбор площадки, в последние годы стали опасения, вызванные ЧП на военных арсеналах – ведь при выборе территории необходимо пройти общественные слушания. Отдельная очень серьёзная проблема – нехватка кадров. В советское время подготовка профильных кадров велась только в четырёх городах – Куйбышеве, Казани, Москве и Ленинграде. И те, кто сейчас обучает специалистов в Шосткинском технологическом институте  это люди, которые как минимум 25 -30 лет назад получили образование, и сейчас они передают студентам те знания, которые получили тогда. Потому что учебников нет, и не было – в силу секретности обучение шло на основе лекций, конспектов. Все советские отраслевые институты были также сосредоточены в России. Сейчас в Украине, помимо Шосткинского ГНИИХП, нет ничего. Этот институт ещё на заре украинской государственности был определён как основное учреждение по боеприпасному направлению, он занимается разработкой технологий, изготовлением опытных образцов и небольших серий продукции – как таковое финансирование ГНИИХП давно прекращено, и ресурсы поступают только от заказов Министерства обороны и частников. Это серьёзная недоработка – такой институт, единственный в своём роде, должен получать от государства соответствующее финансирование. Когда в начале 90-х я руководил ОПК (Валерий Павлюков с 1992 по 1995-й занимал должность замминистра оборонной промышленности и машиностроения, и руководил оборонно-промышленным комплексом Украины – «ОПК»), и понимая, что  в Украине отсутствует боеприпасная отрасль – имелось лишь производство  отдельных  элементов (у нас не было разработчиков взрывателей, разработчиков капсульных втулок, гильз) тогда мы решили создать центр по разработке – или хотя бы копированию – взрывателей. Были выделены деньги на жильё для специалистов, приглашённых из России, чтобы создать кадровый костяк. Однако после моего ухода уже закупленное жильё отдали другим людям, специалистов не пригласили, и проект закончился ничем.

На данный момент у нас есть завод «Импульс», где производят огневую цепь, но огневая цепь без механики не работает. Поэтому со взрывателями у нас сейчас серьёзная проблема. Шосткинский завод «Зірка», способный производить пороха, все эти годы занимался лишь утилизацией. Также имеется химзавод в Павлограде, где можно наладить выпуск двигателей для ракет, реактивных снарядов, снаряжение головных частей и снарядов.  Эти производства – жемчужины, которые нужно бережно хранить. В особенности это относится  к «Импульсу». Подобных производств в СССР было всего четыре. В России тоже был упадок, осталось только два, остальные закрылись. В целом упадок боеприпасной отрасли – во многом проблема мировая, вызванная затяжным относительно мирным периодом после холодной войны. Мне известен целый ряд заводов в Восточной Европе, уничтоженных из-за отсутствия заказов. Сейчас все вновь бросились создавать производства боеприпасов, их элементов, порохов и так далее… Даже к нам, в Украину, сейчас обращаются из стран бывшего соцблока за помощью. На мой взгляд, грех этим не воспользоваться и за счет этих заказов разработать документацию для Украины. Нужно создавать производство в Украине, за государственный счёт, за ресурсы частных предприятий, или же в рамках развития государственно-частного партнёрства.

– На ваш взгляд, производство разных типов боеприпасов – стрелковых, артиллерийских, и так далее – должно быть раздельным? 

– Существует такое понятие, как устойчивость производства. Если организовать всё в рамках одного комплекса, то там всё и закончится – достаточно будет нанести один удар, и от завода ничего не останется. Поэтому во всём мире производства стараются дублировать и не группировать их на одной площадке, чтобы обеспечить гарантированное производство  при любых ситуациях. Даже если у нас уже есть где-то производство, нужно создавать дублирующее, разделять между ними заказы, обеспечить государственную поддержку. Мы сейчас столкнулись ситуацией, когда Украине не продают пороха и многое другое. Даже банки блокируют переводы, если деньги идут на закупки оборудования для производства оборонной продукции! Всему виной война.

– Сколько, по-вашему, сможет продержаться Украина на старых запасах – в условиях, когда своего производства фактически нет, и с закупками за рубежом проблемы?

– Это известно только Министерству обороны. Я же могу сказать, что на создание производства разных видов боеприпасов  понадобится от двух до четырёх лет напряженной работы. Любого производства. Потому что мы вынуждены разрабатывать документацию, использовать обходные технологии. Для создания прямого серийного производства, как в СССР, зачастую банально нет оборудования – которое производилось в одной-двух странах мира и финансирования. Для форсирования создания боеприпасной отрасли   следует брать пример с некоторых бывших соцстран – Болгарии, в какой-то мере Польши. Например, болгары сразу пошли по рыночному пути. У них и при социализме было неплохое боеприпасное и оружейное производство. Мощнейшее производство было в Румынии – в сравнении с Украиной, Болгарией и Польшей, — наиболее мощное. Сказывалась изоляция, в которой находилась страна при Чаушеску. Но после краха социализма ситуация сложилась по-разному – в Болгарии производство развивается, а в Румынии всё остановилось: производство взрывчатых веществ, порохов, взрывателей утрачено. Несколько облегчают ситуацию НАТО и ЕС, в рамках которых эти  страны могут свободно покупать комплектующие и обменивать технологиями. Для Украины же этот путь закрыт. Всё дело в ограничениях, которые в Румынии, подобно Украине, устанавливало государство для частных производителей. В то же время в Болгарии практически весь былой ВПК перешёл в частные руки. Предприятия работают самостоятельно  по лицензиям,  имеют возможность экспортировать свою продукцию, импортировать комплектующие и рынок обеспечивает им  развитие.

– Они сейчас производят боеприпасы советского, или натовского образца?

– Советские в основном, но начинают осваивать стандарты НАТО.

– Как, на ваш взгляд промышленника, выглядит иерархия потребностей Украины в боеприпасах? Что должно быть приоритетом? Стрелковые боеприпасы, артиллерийские…

– Такой подход не верен. Каждый вид боеприпасов обеспечивает ведение боевых действий в своей нише, своем уровне задач. Абсурдно будет звучать утверждение, что самое важное стрелковые боеприпасы или наоборот артиллерийские. Каждый вид армейских задач решается широким комплексом видов оружия. В зависимости от задач потребность в видах боеприпасов различна. В АТО в настоящее время больше потребление стрелковых боеприпасов и боеприпасов мелких и средних калибров.

– То есть при создании производства начинать нужно с мелких калибров.

– Применительно к АТО — Да. Потому что наибольший расход на фронте в настоящее время идёт  по стрелковым боеприпасам и артиллерийским среднего калибра. Ещё один момент: существование ограничений на применение боеприпасов калибра 100 мм и выше. Подобные ограничения предусматривались ещё договором ДОВСЕ, тот же калибр фигурирует в Минских соглашениях. Но существует простой способ обойти эти запреты, ничего не нарушая: например, в Румынии разработали системы калибром           98 мм. В Европе существует калибр 90 мм. Этот калибр применяется не в полевой артиллерии, а в орудиях бронетехники. Для наглядности – 30 мм боеприпас на нашем БТРе несет 50 гр. взрывчатки. А в 90 мм боеприпасе – от 900 гр. до 1.3 кг взрывчатого вещества. Преграды из бетонных блоков, которым 30-ка ничего не сделает, 90 мм боеприпасы могут уничтожить. Всё это может иметь ключевое значение в позиционной войне.

– В прошлом вы занимались восстановлением боеприпасов.

– Мы ремонтировали, и поставляли на экспорт боеприпасы в рамках погашения внешней задолженности Украины по Межправительственному соглашению. В апреле мы взяли на себя обязательства перед Минобороны по ремонту боеприпасов. Здесь уместно вспомнить постановление Кабмина от 1998 года, в котором корпорации «Таско» было поручено, в условиях отсутствия производства, заняться ремонтом боеприпасов. В 1999 году  было подписано совместное решение «Укрспецэскпорта», Минэкономики, Минобороны и Минпромполитики, где чёрным по белому было написано: если не наладить выпуск боеприпасов в Украине, через 5-7 лет их в Украине не останется и в связи с этим назначили Корпорацию «ТАСКО» генеральным подрядчиком по ремонту. Затем руководство ряда ведомств сменилось, Министерство обороны закрыло этот вопрос, и занималось все эти годы только утилизацией. В результате сегодня мы уже имеем острую потребность в некоторых видах боеприпасов.  В прошлом году мы снова предложили Министерству обороны свои услуги. Все необходимые документы готовы. По их запросу мы также взялись за изготовление одного из видов боеприпасов калибром 100 мм. Разработали документацию, изготовили образцы для опытных стрельб. В результате с августа прошлого года эти изделия всё ещё не испытаны.

– О каких боеприпасах идёт речь в  апрельском решении  с Минобороны?

– 30, 82, 100, 120, 152 мм. Все эти боеприпасы мы готовы ремонтировать на своей производственной базе. Но пока дальше слов со стороны военных чиновников дело не идёт.

– Есть ли сегодня инновационные разработки в боеприпасной сфере?

– Конечно, в этой области говорить можно не обо всём, но могу сказать следующее: в прессе и по телевизору мы видели испытания управляемых боеприпасов для систем залпового огня большой дальности, что, на мой взгляд, является прорывом. Отличных результатов достигли разработчики высокоточных противотанковых систем. Начали создаваться  на государственных и негосударственных предприятиях  производства обычных  боеприпасов для существующего в Армии Украины оружия. Мы также работаем в этом направлении и ведем освоение некоторых видов боеприпасов для стрелкового оружия, оружия среднего калибра и 100 мм боеприпасов, а также боеприпасов для РПГ-7.    Всё это самостоятельно, в инициативном порядке, за собственные оборотные средства и без какой-либо поддержки государства. Всё это мы можем делать только за счёт прибыли. Также мы продолжаем строить комплекс по производству боеприпасов из 3-х отдельных производственных площадок. Две площадки отведены под механическое производство по выпуску корпусов боеприпасов, гильз и других элементов, и одна площадка снаряжательная.  Производственный поток по сборке 30 мм выстрелов  у нас есть еще   с 2012 года. Тогда же мы выпустили партию в 10 тыс. штук. Сейчас мы поставляем нашим  заводам, производителям оружия и бронетехники боеприпасы в инертном исполнении для испытаний. Кое-что ремонтируем и поставляем Национальной гвардии. Думаю, до конца года освоим выпуск  ряда новых боеприпасов.

– По нашей информации, порядка пяти иностранных компаний желают войти на украинский рынок боеприпасов. Что, на ваш взгляд, этому препятствует?

– До тех пор, пока у нас не будет условий для самостоятельного экспорта производителем, всё это будет лишь разговорами и слухами – никто не придёт. Поскольку, как я уже говорил, деньги нужно вложить огромные, и любые инвесторы хотят иметь возможность экспортировать всё, что не нужно нашему Министерству обороны. Необходимо понимать руководителям страны, что  без возможности свободного экспорта стоимость изделий для МО Украины будет очень высокой, значительно превосходящей мировые цены. Снизить их возможно только за счет увеличения объемов производства и свободного выхода на рынок. На сегодня это возможно только через «Укрспецэкспорт» и  его «дочек» с их сумасшедшими  комиссионными. Если в продаже со складов  с подобной ситуацией еще можно мириться, то в производстве – нет. Сегодня сложилась  ситуация, когда на мировом рынке сформировались определенные цены, и когда мы выходим на него с наценкой наших спецэкспортеров, наша продукция фактически становится неконкурентоспособной.

– Для чего, по вашему мнению, украинским властям сохранять подобную ситуацию?

– Очевидно, это кому-то выгодно. А необходимость есть не только в уходе от подобной структуры экспорта, но и в потребности создания независимой, межведомственной военно-промышленной комиссии. Зачастую МО просто не в состоянии сформулировать требования, оптимальные по соотношению «цена-характеристики». Конечно же, они хотят всё сразу и много и их можно понять. Но когда у нас даже нет необходимой школы, а военное ведомство требует характеристики, недостижимые даже в передовых государствах, десятки лет развивающих боеприпасную отрасль, у нас ничего не получится. Будут потрачены чрезмерные финансовые ресурсы, драгоценное время, а МО если и получит образец, то с запозданием. Яркий пример – самозарядная винтовка калибра 12,7 мм, разработанная нами в            2005 году. Тогда Министерство обороны отказало нам на том основании, что винтовка изготовлена на основе пулемётного ствола. Но мы же использовали его только в силу доступности! Если бы их заинтересовало данное изделие, мы могли бы заменить ствол на снайперский, доработать мелкие огрехи… Но они сказали, что им это не нужно. В 2010 году Министерство обороны утвердило условия для снайперской винтовки калибра 12.7, и установило вес в 10 кг. Но таких винтовок не существует! Магазинные, не самозарядные винтовки в среднем весят от 13 до 16 кг. Самозарядная американская винтовка с длиной ствола 720 мм весит 15 кг. Наша винтовка со стволом 900 мм весит 16 кг. Как результат у нас нет на вооружении подобного оружия. По информации  из интернета  — Россия в 2016 г. начала подобную разработку.  Другой пример – в 2005 году я предложил Минобороны документацию на пушку и боеприпасы 155 мм, достигающие  дальности около 40 км, с условием выплаты 7% роялти. Мне категорически отказали, так как эти характеристики якобы не лучше, чем у существующих систем 152 мм и как результат мы воюем устаревшим  оружием с дальностью немногим более 25 км. То есть имеется острый дефицит специалистов в МО Украины, которые могли бы грамотно формулировать требования и критерии и нет государственного органа, который мог бы требования МО Украины скорректировать.

— Вы говорили о создании своего производства. Какие возникают трудности ?

— Самая главная трудность – это отсутствие квалифицированных  специалистов, станочников, слесарей. Когда некоторые говорят, что у нас дешевая рабочая сила  — это, на мой взгляд,   непонимание проблемы.  Стоимость рабочей силы необходимо оценивать  по критерию объема выработки продукции на 1 гривну зарплаты.  А в основном это соотношение не в нашу пользу по сравнению с Западными и даже развивающими странами.  У нас очень дорогая рабочая сила, так как низкая производительность труда. И просто повышением минимальной заработной платы привлечь откуда-то квалифицированных специалистов невозможно.  Неоткуда Опираясь на свой многолетний опыт, могу утверждать, что  просто повышение зарплаты  никогда  не увеличивало производительность. Надо  восстанавливать, что мы потеряли – обучение молодежи. Но обучение на старом дедовском оборудовании не удастся, не идет молодежь, да и сроки обучения – 3-5 лет, что не устраивало, ни молодежь, ни производство. Надо внедрять новое, прогрессивное, интеллектуальное оборудование. Но стоимость его не в разы, а на порядки выше прежнего. И здесь возникает вопрос финансов и замкнутый круг. Нужны инвестиции, которых не будет без свободы реализации. Нет свободы  реализации – нет рыночной себестоимости производимой продукции и нет инвестиций. Как частичное решение вопроса правительству в кратчайшие сроки необходимо рассмотреть    вопрос освобождение от налогов той части прибыли, которая идет на развитие производство. Это делается во всех развитых странах и это необходимо в Украине и  не только для создания боеприпасной отрасли, но и для восстановления былых позиций в других отраслях промышленности.

Беседовал Дмитрий Козлов,

Информагентство «Оборонно-промышленный курьер»