Часть 2. Мнения военных экспертов и официальных лиц России о направлениях развития её стратегических ядерных сил и перспективах договоров о  СНВ.

Материалы приведены в сокращении, а наши комментарии выделены полужирным курсивом.

 

Военный обозреватель ТАСС Д. Литовкин отметил, что перевооружение СЯС России идет очень высокими темпами. МО РФ утверждает, что к 2024 г в РВСН не останется ракетных комплексов, произведенных в СССР, и уровень оснащенности РВСН современным ВВТ составит 100%.

На развитие ракетно-ядерного оружия России идёт 25% военных расходов (до 2020 г это составило 22 трлн. руб.) Также принята программа по модернизации обоих профильных предприятий. Воткинский завод производит комплексы МБР «Ярс», БРПЛ «Булава» и ОТРК «Искандер», а Красноярский – БРПЛ «Синева»/»Лайнер» для подлодок пр. 667БДРМ и тяжелые МБР «Сармат». За последние годы в реконструкцию Воткинского завода было вложено 1,7 млрд. руб. До 2020 г завод получит 9,6 млрд. руб. и ежегодно будет направлять на модернизацию производства до 200 млн. руб. Общая сумма инвестиций в «Красмаш» до 2020 г. – св. 16 млрд. руб.

На начало 2020 г на вооружении РВСН находилось 320 РК (в 2017 г их было 286) пяти разных типов. Это 45 моноблочных МБР «Тополь», 46 «Воевода», 2 УР-100НУТТХ с гиперзвуковым боевым блоком «Авангард», а также 227 РК МБР «Тополь-М» и современных «Ярс» в ШПУ и ПГРК. Итого они несли 1181 развернутый ЯБЗ. Из них лишь 91 МБР «Воевода» и «Тополь» произведены в СССР. Чтобы к 2024 г от них избавиться, ОПК РФ должен производить 22-23 ракет в год. Планируется переоснастить все ракетные дивизии на новые РК «Ярс», «Авангард» и «Сармат». Для сравнения – с 1965 по 1970 годы на боевое дежурство было поставлено св. 1 тыс. МБР 4-х типов. В результате произошло качественное усиление РВСН, увеличились боевые возможности группировки СЯС. Правда, тогда выпускали РК не 2 завода, оставшихся от СССР, а значительно больше.

МБР «Ярс» – развитие ракеты «Тополь-М». Но она быстрее стартует и летит по мало предсказуемой траектории. Это затрудняет её обнаружение спутниками и перехват противоракетами. При помощи вспомогательных двигателей она делает «змейки», меняет высоту и направление полета. В отличие от моноблочного «Тополя», «Ярс» может нести до 6 ЯБЧ индивидуального наведения по 100 кт.

Если МБР «Воевода» (вес 211,4 т) могла доставить на 11 тыс. км 10 ЯБЧ, то МБР «Сармат» (208,1 т) доставляет 10 ЯБЧ на 18 тыс. км. Улучшенные энергетические характеристики позволят оснастить ракету усиленным КСП ПРО. Запускать «Сармат» можно из любого района РФ – и не только через Северный полюс, как сейчас, но и через Южный, поэтому их нельзя перехватить противоракетами. У США базы ракет ПРО есть лишь на Аляске (40 ЗУР GBMD), в Калифорнии (4) и Румынии (24 Standard SM-3 Block IB). При этом МБР «Сармат» должны уцелеть при первом ударе противника. Даже, если ПВО пропустит атаку КР США, ударных БЛА или авиации, «Сармат» стартует из сильно защищённой шахты. Позиции РВСН прикрыты собственной системой ПВО (в т.ч. ЗРК, средства РЭБ, и, вероятно, лазерные системы «Пересвет»).

В конце 2019 г на боевое дежурство заступили 2 МБР с гиперзвуковыми маневрирующими боевыми блоками «Авангард». Носителями их стали МБР УР-100НУТТХ (РС-18Б). Создание ракеты началось ещё в 1967 г в КБ НПО машиностроения. Дальность полета – более 10 тыс. км, а КВО до 350 м. В 2006 г Россия выкупила у Киева 30 новых МБР  РС-18 (не заправленные ступени), 20 лет хранившихся на складе. Уже 2 МБР с боевыми блоками «Авангард» стоят на дежурстве, а остальные проходят модернизацию и в перспективе войдут в строй.

После начала перевооружения РВСН на комплексы МБР «Тополь-М» началась и модернизация системы управления СЯС. В 2020 г все три ракетные армии и 11 дивизий РВСН перешли на цифровое телекоммуникационное оборудование. Это цифровые радиорелейные станции, АТС засекреченной и открытой телефонной связи, а также локально-вычислительные сети закрытого сегмента сети передачи данных МО. Благодаря этому, была повышена надежность системы связи между командным пунктом, штабами частей и каналами управления пусков ракет, что делает систему ядерного сдерживания более устойчивой.

Модернизация ядерной СЯС России прошла без международных проблем. МО регулярно отчитывалось о испытаниях, происходил обмен данными с США по соблюдению договора СНВ-3. В итоге Россия имеет самые современные СЯС по срокам производства и техническому потенциалу.

США до последнего времени не реагировали на перевооружение СЯС РФ. Договор СНВ-3 гарантировал соблюдение оговоренных порогов по боеголовкам и их носителям, а как они будут доставляться к цели, для них было вторично. Поэтому в США неспешно модернизировали, поддерживая годность, МБР Minuteman III и БРПЛ Trident II. И лишь с приходом президента Д. Трампа всерьез озаботились своей ядерной безопасностью. Трамп решил вложить в это св. 1 трлн. долл. Средства пойдут на создание новых наземных и морских баллистических и крылатых ракет, подлодок, освоение гиперзвука и на разработку новых ядерных боеприпасов. Все они появятся не раньше 2027 г. Модернизация СЯС России заставила США оглянуться. И возможно, в 2021 г, по истечении СНВ-3, Вашингтон снова обговорит условия своего безопасного мира. Тем более, что считаться теперь придется с совершенно новыми российскими аргументами.

Автор статьи живописует высокие темпы модернизации СЯС России (для внутренней аудитории) и одновременно пытается запугать этим США. В финале он намекает, что США будут вынуждены пойти на переговоры об ограничении СЯС – под угрозой модернизированного ракетно-ядерного арсенала РФ и «совершенно новых российских аргументов» (т.н. «оружия 1-го марта»).

Военный обозреватель А. Мальцев осветил возможные сценарии развития ядерной безопасности в связи с истечением срока договора СНВ-3 и причины, мешающие США и России найти общий язык, чтобы продлить этот договор.

По версии США, соглашение о сокращении стратегических наступательных вооружений больше не может оставаться двусторонним, но ни Китай, на участии которого настаивают США, ни Франция и Великобритания, о ядерном статусе которых напоминает Россия, не намерены подключаться к разоружению. Несмотря на призывы к продлению договора СНВ-3, многие официальные лица США и России скептически настроены в отношении такой перспективы.

Прекращение действия договора о РСМД 2 августа 2019 г погрузило дискуссию о контроле над ядерными вооружениями в состояние депрессии и разочарования. В то время, как одно из ключевых соглашений по ядерному разоружению приближалось к гибели, стороны активно занимались «рупорной дипломатией», обменом взаимными обвинениями и поиском виноватых в очередной вехе деградации российско-американских отношений.

Неудивительно, что многие высокопоставленные лица и эксперты не верят в продление договора СНВ-3, истекающего в феврале 2021 г. Скептически о будущем договора высказались в РФ министр обороны С. Шойгу, зам. директора департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД В. Леонтьев, директор Службы внешней разведки С. Нарышкин. В США так же считают командующий стратегическими силами генерал Д. Хайтен, госсекретарь М. Помпео и бывший советник по национальной безопасности Д. Болтон.

Со стороны экспертов повсеместен скепсис относительно продления СНВ-3 и перспектив заключения нового многостороннего договора, включающего новые типы вооружений. Среди причин называются сжатые сроки, отсутствие необходимых формально-правовых механизмов и опыта в области многостороннего контроля ядерных вооружений (за исключением ДВЗЯИ). Сказывается также и преобладание негативных ожиданий, особенно у экспертов США – с призывами к отказу от переговоров по продлению СНВ-3 по причине отсутствия доверия к российской стороне.

История показывает, что дипломатические усилия по контролю над ядерными вооружениями зависят от двух ключевых переменных: состояния двухстороннего стратегического баланса и ситуации в отношениях России и США, создающей стимулы для активизации политических усилий. Когда в 2010 г был подписан договор СНВ-3, сложившиеся условия оказались выгодными для обеих сторон – тогда Россия столкнулась с проблемой масштабного устаревания существующих носителей ядерного оружия при необходимости повышения боеготовности СЯС. В то же время для США на первом плане стояла значительная стоимость поддержания ядерного арсенала в условиях необходимости в сокращении или хотя бы оптимизации оборонных расходов. Благодаря принятию соглашения США получили возможность продолжить сокращение ядерных вооружений без рисков нарушения баланса сдерживания, а Россия обеспечила себе время для модернизации СЯС. Наконец, подписание договора соответствовало текущим политическим интересам руководства обеих стран: СНВ-3 стал главным результатом «перезагрузки» российско-американских отношений, которую пытались провести президенты Обама и Медведев. Через 10 лет, несмотря на разворот отношений от неуверенного потепления к неуклонному обострению, динамика стратегического баланса демонстрирует значительно меньшие изменения, чем может показаться, исходя из официальной риторики обеих стран.

СЯС США, выполнив требования СНВ-3 по выходу на пороговые значения по числу ЯБЗ и их носителей, провели последнее 10 лет в состоянии неопределен-ности будущих программ модернизации. Хотя число носителей и зарядов сократилось, расходы на поддержание СЯС выросли. При этом стоимость потенциальных программ перевооружения СЯС на новые носители ядерного оружия вырастет вдвое к 2025 г. Неудивительно, что в таких условиях программы разработки перспективных носителей СЯС, в т.ч. МБР GBSD шахтного базирования и перспективной крылатой ракеты большой дальности LRSO с ядерным зарядом  откладывались.

Отказ США от утилизации боеголовок МБР и БРПЛ W76‑1, W‑78 и W‑87 с продлением сроков их эксплуатации, учитывая наличие большого возвратного потенциала ЯБЧ (не регулируемого СНВ-3), дает США гибкость в поддержании боеготовности СЯС. Переоснащение наличных МБР Minuteman III и БРПЛ Trident II D5 под большее число РГЧ позволяет сохранить число развернутых зарядов при разных сценариях возможного сокращения числа носителей.

Масштабная программа перевооружения ракетных СЯС России зачастую называется (особенно, среди западных экспертов) главным вызовом сложившейся системе стратегической стабильности. Мальцев считает такое утверждение неверным. Основу программы перевооружения РВСН в 2010‑х гг. составила закупка РК «Ярс» (шахтных и ПГРК). При этом цель была не в увеличении числа носителей, а в замене РК УР‑100Н и «Тополь» с истекающими сроками службы. Так же происходило перевооружение морских СЯС со списанием большинства РПКСН пр. 667БДР, модернизацией БРПЛ Р‑29РМУ2 на РПКСН пр. 667БДРМ и введением в строй РПКСН пр. 955 с БРПЛ Р-30. Для всех этих программ характерно одно – примерное сохранение абсолютного и пропорционального числа носителей с расширением возможностей по потенциальному развертыванию дополнительных боеголовок путем размещения дополнительных РГЧ на МБР и БРПЛ. При этом рост возвратного потенциала российских СЯС, учитывая такие возможности США, обозреватель расценивает как сокращение разрыва и укрепление стратегического паритета. Несмотря на то, что значительных угроз стратегическому балансу между Россией и США к началу 2020‑х гг. нет, в официальной риторике с обеих сторон все чаще звучит формулировка «гонка вооружений». Стратегическая нестабильность начинается с кризиса взаимопонима-ния, который затем оказывает негативное влияние на процесс принятия решений о программах перевооружения СЯС. Критический анализ материалов по ядерному контролю в России и США, представленный исследованиями обеих сторон, позволяет говорить о некорректных оценках стратегической политики каждой стороны. Наибольшее напряжение создалось вокруг новых систем стратегического вооружения, показанных Путиным 1 марта 2018 г («оружие 1-го марта»). Ракетные комплексы с планирующим гиперзвуковым боевым блоком «Авангард», подводный аппарат «Посейдон», крылатая ракета с ядерной силовой установкой – необычные носители ядерного оружия, формально не описывающиеся СНВ-3.

Непонимание стратегической роли новых вооружений России параллельно с кризисом ДРСМД создало у руководства США впечатление, что гонка вооружений уже началась, и США вступают в нее в положении отстающих. С другой стороны, США игнорируют проблематику ПРО, которая является ключевой для российской программы модернизации СЯС. Акцент на преодолении или обход средств ПРО США – единственное, объединяющее гиперзвуковой «глайдер», ядерную торпеду и КР «неограниченной дальности». Развертывание гиперзвуковых блоков «Авангард» на МБР УР‑100Н и замена блоков РГЧ, а также остановка разработки БЖРК «Баргузин» и ПГРК «Рубеж» в ГПВ‑2027 в пользу развертывания «Авангарда» должны дать сигнал: Россия воспринимает угрозу со стороны средств ПРО гораздо острее других угроз, будь то выживаемость СЯС для ответно-встречного удара или нарушение стратегического паритета из-за «возвратного потенциала» СЯС США.

Однако акцент западных экспертов на взаимосвязи стратегических потенциалов ряда вооружений с их ТТХ подводит их к выводу – элементы американской системы ПРО (GMD, Aegis Ashore/SM‑3, THAAD) не угрожают российским СЯС. В западной логике отсутствие оснований для развития программ противодействия ПРО США лишает российскую стратегию рациональных аргументов. Это подталкивает Запад к подозрениям о наличии у России скрытых мотивов, трактующихся как «враждебные». Лишь недавно западные эксперты зафиксировали тут своё расхождение с российскими – в фокусе у которого не технические возможности, а стратегические намерения сторон.

В итоге двухсторонний стратегический диалог требует способности перешагнуть через существующие представления и иллюзии относительно проецируемой противоположной стороне намерений. Увольнение Болтона, главного «ненавистника контроля вооружений», с поста советника президента США по нац. безопасности в сентябре 2019 г может трактоваться позитивно. Но в остальном тенденции к восстановлению взаимопонимания негативные.

Обсуждение текущей политики и перспективного диалога о будущем после СНВ-3 поднимает вопрос участия в нем Китая. Роль «китайской угрозы» в инициативе Д. Трампа по расторжению ДРСМД общеизвестна. Комментарии Помпео о «будущей сделке» также говорят о необходимости участия в ней Пекина.

Размер китайского ядерного арсенала неизвестен, но все эксперты говорят о его росте. По оценке Х. Кристенсена, НОАК имеют до 290 ЯБЗ, что на 20% больше оценок в 2010 г. А директор РУМО США Р. Эшли в мае 2019 г заявил, что ожидает двукратный прирост ядерного арсенала Китая в ближайшие 10 лет.

С 2010 г программа перевооружения СЯС позволила Китаю развернуть до 50 ПГРК МБР DF‑31A с дальностью св. 11 тыс. км, несущие по несколько РГЧ. На подходе МБР DF‑41, впервые  показанная на параде 1 октября 2019 г. Эта ракета, имеющая  и ПГРК, может нести до 10 РГЧ. У США вызывают беспокойство заявленные на середину 2020‑х гг. программы развертывания перспективных ПЛАРБ Type‑096 с БРПЛ JL‑3 и бомбардировщиков H-20.

Ключевая проблема стратегии КНР в области ядерных вооружений состоит в том, что непрозрачность в сочетании с противоречивыми дипломатическими сигналами перестает быть дешевым и эффективным решением задач стратегического сдерживания. В последние десятилетия Китай придерживался доктрины «неприменения первыми», подкрепляя ее раздельным хранением боеголовок с отказом от их постоянного развертывания на носителях. В сочетании со скрытностью и гарантированном выживании достаточного числа носителей это помогало избегать лишних противоречий и внимания со стороны США. Активизация программ перевооружения СЯС с начала 2010‑х гг. говорит о том, что наличие лишь «гарантированного минимума» ответного удара уже не отвечает амбициям Китая, стремящегося обладать полноценной ядерной триадой. Развертывание баллистических ракет малой, средней, промежуточной дальности и 6 АПЛ Type-094 поднимает вопрос о китайской стратегии. При этом ядерные амбиции КНР плохо отвечают отказу от прямой конфронтации с США. Хотя сейчас возможности китайских СЯС еще остаются ограниченными: для качественного рывка им не хватает опыта, технологий и, что важнее – времени.

2019 г стал знаковым для ядерной стратегии КНР в области сотрудничества с Россией. В июле российские и китайские бомбардировщики провели 1-е совместное патрулирование над Японским и Восточно-Китайским морями, а в октябре Путин заявил, что Россия оказывает помощь Китаю в СПРН. Это может изменить представления о политике КНР в области ядерных вооружений – создание СПРН означает развертывание Китаем собственных СЯС и готовность к ответно-встречному удару. Отсюда следуют отказ от раздельного хранения боеголовок и носителей и резкое повышение боеготовности недавно сформированных СЯС НОАК. Т.е. складываются условия, при которых США вынуждены воспринимать стратегические силы Китая, способные развертывать собственные СЯС и СПРН как непосредственную угрозу, аналогично России.

Ситуация осложняется тем, что траектории полета МБР при обмене ударами между США и Китаем проходят над Россией, что усложняет работу СПРН США и создает угрозу провоцирования российского ответно-встречного удара. В итоге США встают перед тяжелым выбором: рассматривать Россию и Китай как единого противника, где конфликт с одной державой предполагает втягивание в него второй, или принимать на вооружение альтернативные средства сдерживания. К последним относится ускоренная разработка нового поколения МБР повышенной досягаемости и адаптация морского компонента сдерживания к альтернативным районам патрулирования. А, поскольку эти меры оказываются затратными по времени, и средствам, гораздо более привлекательным для США может оказаться оперативное развертывание баллистических и крылатых ракет средней дальности в ядерном оснащении вблизи Китая – в первую очередь на о. Гуам или, возможно, даже на территории союзников США – Южной Кореи и Японии.

Такой сценарий нежелателен для всех сторон. Это создает почву для многосторонних переговоров, включающих меньшие ядерные державы в новую международную систему стратегической стабильности. России это позволит вновь поднять вопрос учета ядерных потенциалов членов НАТО в формальной системе стратегического потенциала – в частности, ядерного потенциала Великобритании, интегрированного в структуру СЯС США, но не учитывающегося в СНВ-3.

В перспективе Россия могла бы сыграть роль посредника в потенциальных переговорах между США и Китаем в обмен на кооперацию США относительно включения в новый договор своих союзников. Проблема состоит в том, что потенциальные многосторонние переговоры о контроле ядерных вооружений потребуют готовности к ним со стороны беспрецедентного числа участников.

Китай заявляет, что не намерен участвовать ни в каких переговорах по трехсторонней ядерной сделке с США и Россией, что говорит о нежелании отказываться от выгодного статус-кво, где Китай дистанцируется от существующей системы формального контроля над вооружениями. Схожую позицию могут занять Великобритания и Франция. Наконец, сохраняющееся взаимное недоверие в двухсторонних отношениях России и США не способствует решению задачи построения принципиально нового многостороннего соглашения.

Хотя объективные обстоятельства создают стимулы к возобновлению переговоров по стратегическому контролю над вооружениями, пока каждая из сторон по разным причинам не желает становиться их инициатором. В силу остроты и сложности сохраняющихся противоречий старт подобных переговоров может потребовать демонстративной готовности идти на компромисс.

В результате ядерные державы занимают выжидательную позицию, по возможности укрепляя свое положение перед возможными переговорами в будущем. Москва активно заканчивает перевооружение, намереваясь поставить последнюю точку в споре о ПРО, Вашингтон готовится воспользоваться снятием ограничений ДРСМД для создания инструментов давления в первую очередь на Китай. В то же время сам Пекин размышляет о потенциальных рисках собственных ядерных амбиций, параллельно надеясь на то, что США и Россия самостоятельно решат свои двухсторонние проблемы на выгодных для него условиях [2].

Автор попытался с «нейтральных» позиций осветить причины, мешающие США и России найти общий язык, чтобы продлить договор СНВ-3. Ряд официальных лиц в США и РФ против продления договора. Начало переговоров по контролю над ядерными вооружениями и их успех зависят от состояния двухстороннего стратегического баланса и ситуации в отношениях России и США. И если обе стороны выполнили условия договора СНВ-3, и зафиксировали этот баланс, то отношения находятся в тупике. Автор возлагает вину за это на обе стороны и твердит о взаимном непонимании намерений друг друга. На самом деле у руководства США есть серьёзные причины не доверять Кремлю из-за его попытки получить превосходство за счет создания ядерных вооружений, обходящих договор СНВ-3, а главное – из-за утраты доверия к руководству России, которое не выполняет  международных соглашений и совершило агрессию против Украины. Претензии же России к США насчёт развёртывания ими системы ПРО надуманны, поскольку возможности этой системы серьёзно не угрожают СЯС России. А заключение многостороннего договора об ограничении ядерных вооружений пока невозможно из-за несогласия Китая, Великобритании и Франции присоединиться к нему.    

Замдиректора Центра АСТ К. Макиенко считает, что договор СНВ-3 не будет продлен на новый пятилетний срок. И хотя МИД РФ пытается вовлечь США в переговоры, уже ясно, что они обречены на провал. Эксперт предложил, как России лучше всего действовать в этой ситуации и почему она должна выйти из договоров о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и режима по контролю за ракетными технологиями (РКРТ) и при этом наращивать военное сотрудничество с Китаем. Макиенко считает, что Москва должна быть заинтересована в увеличении роли ядерного оружия до максимума. Подобная тактика допускает распространение этих технологий, которое всё равно неизбежно.

Дипломаты России все время предлагают США продлить СНВ-3 без  предварительных условий. Но в США это предложение саботируют, отделываясь отговорками по поводу участия Китая. Им не нужен такой договор. Истеблишмент США искренне верит в исключительность своей страны и ее политической системы, поэтому, зачем ему договариваться с обреченными на историческое поражение странами? На внешнюю политику США сильно влияет Конгресс, не очень сведущий в международных отношениях, но склонный к иллюзиям по поводу исключительности США. Поэтому США разрушают всю систему контроля над стратегическими вооружениями. Эта стратегия имеет глубокие основания и предпосылки, и она не меняется в связи со сменой администраций в Белом доме. И хотя в АНБ, ЦРУ, Пентагоне и Госдепе есть компетентные профессионалы, но они беспомощны перед лицом невежественных конгрессменов из провинции. Эксперт уверен, что элиты в Вашингтоне считают Россию слабой и деградирующей страной, с которой уже можно не считаться. С Китаем же пока можно не считаться. То есть можно и нужно отказаться от всяких двусторонних или многосторонних ограничений и иметь полностью развязанные руки. При этом реальная мощь США в мире снижается. А бывает так, что в период утраты могущества увядающая сверхдержава становится особенно агрессивной. Россия им стала казаться слабой, хотя у неё, как и у США, св. 1000 ядерных боеголовок и сотни носителей. Создание нынешней системы контроля над стратегическими вооружениями есть результат действия ряда уникальных и краткосрочных в исторической перспективе факторов. В 70-х годах СССР на пике военной мощи и в условиях деморализации американской элиты после поражения США во вьетнамской войне смог кратковременно добиться военного паритета. В конце 80-х – начале 90-х США были заинтересованы в том, чтобы юридически оформить обязательства распавшегося СССР. Сейчас стратегический контроль утратил для США смысл. Макиенко считает, что контроль над стратегическими ядерными вооружениями невозможно восстановить. Лишь российская сторона в нем и заинтересована, причём по идеологическим мотивам, т.к. это последний признаваемый США атрибут прежней советской великодержавности. И заискивающе-просительное стремление сохранить этот сюжет есть проявление комплекса неполноценности, который внешнеполитическая элита СССР (и не только она) испытывала по отношению к США и который достиг апогея после поражения в холодной войне.

Некоторые считают, что США долго не совершенствовали свои СЯС, прежде всего наземные. И теперь хотят это отставание наверстать, принимают дорогостоящие программы модернизации. Но никакого отставания США от России по стратегическим вооружениям нет. Ни количественного, ни качественного. США  превосходят Россию в стратегических и обычных вооружениях. Основу ядерного потенциала США составляют не МБР наземного базирования, а подлодки Ohio с БРПЛ. Эти высокотехнологичные подлодки отличаются высоким коэффициентом оперативного напряжения (КОН) и боеготовности, они являются носителями лучших в мире ракет Trident II. Подлодки Ohio остаются неуязвимыми для российских и китайских противолодочных сил, а Trident II надежнее и точнее любой ракеты РФ того же класса. Тогда как РВСН РФ уязвимы для первого внезапного массированного удара, как и её стратегические подлодки. Ни одна из них не ходит незамеченной, и американцы ведут их еще из баз.

В США планируется для замены Ohio построить новые подлодки типа Columbia. Головную намечено ввести в строй в 2027 г. Наземные стратегические силы представлены МБР Minuteman III, но потом их заменят новыми, более совершенными. Будет модернизована и стратегическая авиация. Бомбардировщики B-52, B-2 и B-1B с 2025 г будут заменяться новыми самолетами B-21. Для их вооружения создается малозаметная КР и новые типы гиперзвукового оружия.

Россия первой сделала гиперзвуковые ракеты воздушного базирования «Кинжал» но оснастила ими лишь 10 истребителей МиГ-31К. А у США будут сотни или даже тысячи таких ракет. США обладают колоссальной технологической и промышленной мощью, к которой нужно относиться очень серьезно.

Считают, что США вышли из ДРСМД из-за Китая, который имеет до 2500 таких ракет; также США могут разместить их и в Европе. Но выход США из ДРСМД не имеет прямого отношения к Китаю. Современные информационные технологии достигли уровня, при котором ограничивать действие высокоточных средств поражения дальностью 500 км означает снижать их возможности. США, лидирующие в развитии высокоточного оружия, стремились избавиться от связанных с этим договором ограничений. Так что крах ДРСМД был неизбежен.

По мнению Макиенко, развертывание американских ракет средней дальности в Европе, произойдёт обязательно, и что поляки и др. предоставят свою территорию для их размещения. А на тихоокеанском ТВД США развернут свои ракеты средней дальности от Гуама до Японии и Южной Кореи. Кроме того, неядерные ракеты такого класса будут размещены на кораблях и подлодках. В этой ситуации Россия должна отказаться от всех дискриминационных ограничений, в т.ч. прописанных в РКРТ. Более того, Москве следует снизить активность по сохранению ДНЯО, а при ухудшении обстановки перейти к политике подрыва этого договора. США заинтересованы в уменьшении роли ядерного оружия, чтобы получить возможность реализовать в конфликтах свое экономическое и военное превосходство и вести победоносные неядерные войны. Отсюда, Россия заинтересована в максимизации роли ядерного оружия. Это допускает распространение ядерных технологий, что и будут происходить, т.к. это технологии 70-летней давности, и они простые. Такая заинтересованность будет осознана руководством РФ и переведена в доктринальные установки. Места для контроля за вооружениями в таком российском ответе не будет.

Разместить аналогичные ракеты средней дальности в Никарагуа, Венесуэле и на Кубе Россия не сможет. Начнется новый карибский кризис, блокада, и Россия ничего не сможет этому противопоставить. Но Китай сможет, в случае угрозы своей национальной территории, сделать это.

США могут реализовать свое технологическое и экономическое преимущество в космосе, поэтому его милитаризация неизбежна. Это один из способов девальвировать ядерный потенциал России и Китая и преодолеть позиционный тупик, связанный с ситуацией гарантированного взаимного уничтожения. В течение 30 лет США смогут создать и вывести на орбиту десятки платформ с гиперзвуковым ядерным оружием, которые будут висеть над территорией противника и в течение 15 минут смогут его уничтожить.

В одиночку Россия не может противостоять США, хотя, наверное, она еще долго будет в состоянии нанести США неприемлемый или ощутимый ущерб. Возможно, что Россия сможет вывести аналогичные системы на орбиту, но это будет несопоставимо с американской группировкой. Россия никогда не догонит США по количеству таких платформ.

Вывод американского ударного вооружения в космос будет иметь большие последствия. Возможно, это даже приведет к созданию военного союза между Китаем и Россией, поскольку только их совокупный потенциал позволит дать ответ США и сохранить паритет. Т.е. Китай привнесет в этот союз свои экономические и финансовые ресурсы, а Россия – инновационный потенциал [3].

Автор считает, что договор СНВ-3 не будет продлен, хотя МИД РФ пытается вовлечь США в переговоры. Он утверждает, что России должна также выйти из ДНЯО и РКРТ, стремиться к увеличению роли ядерного оружия и наращивать военное сотрудничество с Китаем. Автор утверждает, что Конгресс США не компетентен в вопросах внешней политики, преувеличивает могущество США и недооценивает возможности РФ. Но тут же сразу заявляет, что США превосходят Россию в области вооружений, в т.ч. в основе СЯС – подлодках типа Ohio, имеющих высокий КОН, неуязвимых для сил ПЛО РФ и КНР,  и несущих лучшие в мире БРПЛ Trident II, которые надежнее и точнее любой БРПЛ РФ. А РВСН РФ уязвимы для первого массированного удара и её стратегические подлодки – от ВМС США. Создаются новые американские МБР, ПЛАРБ, бомбардировщики, крылатые и гиперзвуковые ракеты. Россия первой создала гиперзвуковые ракеты «Кинжал», но оснастила ими всего 10 МиГ-31К, а у США будут тысячи таких ракет, т.к. они обладают превосходящим ОПК. Автор считает, что США развернут ракеты средней дальности в Европе, на тихоокеанском ТВД, а также на кораблях и подлодках. Он утверждает, что Россия должна отказаться от всех ограничений, в т.ч. РКРТ, а при ухудшении обстановки перейти к подрыву ДНЯО. США заинтересованы в уменьшении роли ядерного оружия, чтобы реализовать в конфликте свое экономическое и военное превосходство и вести победоносные неядерные войны. А Россия заинтересована в максимизации роли ядерного оружия и распространении ядерных технологий, что и будут происходить. Здесь автор призывает к опасным действиям – отказ от РКРТ и подрыв ДНЯО повысят опасность развязывания региональных атомных войн.

Разместить ракеты средней дальности в Венесуэле и на Кубе Россия не сможет, но Китай якобы сможет (последнее очень сомнительно).

США могут реализовать свое преимущество в космосе, поэтому его милитаризация неизбежна. Это один из способов девальвировать ядерный потенциал России и Китая, преодолеть ситуацию взаимного уничтожения. За 30 лет США, вероятно, смогут вывести на орбиту десятки платформ с гиперзвуковым ядерным оружием, которые будут висеть над территорией противника и за 15 минут смогут его уничтожить. В одиночку Россия не может противостоять США, хотя сможет нанести им неприемлемый ущерб. Возможно, что Россия сможет вывести аналогичные системы на орбиту, но это будет несопоставимо с группировкой США. Вывод ударного вооружения США в космос, возможно, даже приведет к созданию военного союза между Китаем и Россией, поскольку только их совокупный потенциал позволит им сохранить паритет с США.

Т.е., сначала автор утверждает, что СЯС России могучи, а затем – что США имеют превосходство (хотя СНВ-3 зафиксировал паритет). Потом автор пугает Россию создаваемыми вооружениями США, хотя в России создаётся вдвое больше их типов. И наконец, автор рисует фантастические картины орбитальных станций США с ракетами, висящими над головами беззащитных россиян. И он делает это, чтобы доказать необходимость военного союза РФ и КНР. Но Китай не входил, не входит, и не будет входить ни в какие военные союзы. У КНР есть собственный геополитический проект, на далёкую перспективу, и Россия там не союзник, а жертва.        

Бывший начальник 4-го ЦНИИ МО РФ В. Дворкин заявил: «Я считаю, что есть возможность договориться о продлении договора о СНВ-3. Это было бы выгодно для России – тогда РФ сохранит баланс по СЯС с США. А США продление договора позволит продолжить инспекции и контролировать состояние стратегических вооружений РФ. Также и РФ по договору может проводить в США до 18 инспекций в год. Если договор не будет продлен, можно будет ожидать всего что угодно. У американцев колоссальный возвратный потенциал, они смогут нарастить свои вооружения очень быстро. У США на БРПЛ Trident по 4 боезаряда, а может быть – 8. На МБР Minutemen у них 1 боезаряд, а может быть – 3. Им надо лишь догрузить. Если не будет новых ограничений, США могут превзойти РФ по стратегическому ядерному вооружению в 2-3 раза«.

Дворкин сообщил это в критическом ответе на опубликованную в сентябре 2019 г статью «Сдерживание в новую эпоху». Последняя основана на результатах анализа, проведенного в Высшей школе экономики совместно с Советом по внешней и оборонной политике, при поддержке МИД РФ и Комитета по международным делам Думы. Основная цель статьи – показать, что в изменившейся военно-стратегической обстановке при стирании граней между ядерными и неядерными вооружениями, росте угрозы кибератак, отсутствии ограничений в развертывании космических вооружений и др, существующие принципы стратегической стабильности требуют кардинальной трансформации.

Эти принципы были зафиксированы в 1990 г в Совместном заявлении СССР и США, где стратегическая стабильность определяется как отношения, устраняющие стимулы для нанесения 1-го ядерного удара, а ее принципы реализованы в договорах по СНВ. Но теперь, согласно статье, изменения в военно-стратегической обстановке настолько значительны, что необходимо переходить к многосторонней стратегической стабильности. И что прежняя политика, по поддержанию стратегической стабильности за счет договоров по СНВ между двумя сторонами с балансом стратегических сил и системами взаимного контроля в условиях ядерной многополярности и появления новых видов стратегического оружия перестала быть эффективной.

Ряд положений статьи справедливы. Угроза ядерной войны стала реальнее по сравнению с предыдущими периодами. Во многом это связано, с опасным снижением у многих элит уровня компетентности, чувства ответственности, усугубления ощущения, что мир – это навсегда, ослабления сопротивления в обществах милитаристской политике. Ушло поколение лидеров, знавших, что такое война, и стремившихся избежать ее. Обсуждение сценариев развязывания войны стало обыденным явлением.

Целесообразность включения в процессы контроля за ядерными вооружениями других ядерных государств также справедлива. Кризис традиционных принципов стратегической стабильности иллюстрируется ликвидацией ДРСМД и высказываниями руководства МО США о трудностях продления на 5 лет договора СНВ-3, о невозможности нового договора по СНВ без Китая и т.п. Повторяется тезис о нецелесообразности для России новых ограничений на ядерное оружие и сохранения паритета с США.

Но есть ряд неверных исходных положений, на которых авторы основывают необходимость кардинальной трансформации принципов стратегической стабильности. Первое – стирание граней между ядерными и неядерными вооружениями. В 2015 г Путин заявил: «Уже появилась концепция 1-го обезоруживающего удара, в т.ч. с использованием высокоточных неядерных средств большого радиуса действия, сопоставимых по своему эффекту с ядерным оружием». Авторы статьи пошли дальше и утверждают вообще о стирании грани между ядерными и неядерными во­оружениями. Конечно, эффективность неядерного оружия при поражении малоразмерных целей повысилась за счет высокой точности. Однако придание ему стратегического потенциала Дворкин полагает незаслуженным.

Кроме того, в статье сделаны панические выводы о возможности поражения 90% СЯС России высокоточными неядерными вооружениями в кратчайшее время. В ответ ученые из 4-го ЦНИИ МО в ряде статей привели расчеты, показывающие невозможность одновременного удара высокоточными крылатыми ракетами даже по одной базе МБР для надежного поражения одной шахтной ПУ и КП. И это без учета маскировки, РЭБ, ЗРПК и др. Ученые подтвердили невозможность уничтожения в 1-ом ударе большей части российских СЯС высокоточными средствами без использования ядерного оружия. Поражающие способности ядерного и неядерного оружия при ударе по высокозащищенным точечным объектам несравнимы, и этим обусловлена необходимость использования очень большого числа неядерных средств. Планировать подобный удар одновременно по сотням целей на огромной территории России, невозможно. Требуется время для подготовки такой операции и создания группировки. Это невозможно скрыть, и Россия будет иметь время для перевода своих СЯС в повышенную готовность. Поэтому было бы ошибкой полагать, что ВС США способны планировать не только бесполезный неядерный разоружающий удар по СЯС России, но и рисковать ответным ядерным ударом. Это относится и к вы­двигаемым предположениям о применении для разоружающего удара разрабатываемых в США дорогостоящих гиперзвуковых средств, которые будут закупаться в ограниченном числе.

В статье утверждается невозможность новых договоров, в т.ч. из-за новых гиперзвуковых российских вооружений: КР «Кинжал» и «Циркон», РК «Авангард» и торпед «Посейдон». Однако «Кинжал» и «Циркон» – не стратегическое оружие, а РК «Авангард» может быть встроен в договор СНВ-3 в случае его продления. Это тема для переговоров. Тем более что масштабы развертывания этого комплекса будут огра­ниченными. Это связано с неопределенностью функций таких ракет, кроме демонстрации достижений, а также с высокой стоимостью, включающей затраты на ракету с планирующим блоком и доработку ШПУ, где ранее были МБР «Воевода».

В статье не считается необходимым для России поддерживать в дальнейшем паритет с США по СНВ. С этим можно согласиться, т.к. даже при численной разбалансировке СЯС РФ всегда смогут обеспечить неприемлемый ответный удар. Это объясняется неэффективностью ПРО США и снижением уровня недопустимого ущерба для агрессора. Возможности ПРО в статье сильно преувеличены. Невозможно создать такую ПРО, которая могла бы защитить территорию страны от ответного удара сотен боезарядов. Еще в 2015 г Путин заявил, что МБР России могут преодолевать любые системы ПРО. Это позволяет исключить ПРО из состава дестабилизирующих факторов во взаимоотношениях России и США. Претензии по поводу систем ПРО в Румынии и Польше связаны с тем, что из этих ПУ могут быть запущены КР типа Tomahawk.

Более сложный вопрос – сохранение баланса СНВ между Россией и США. Есть факторы в пользу продления на 5 лет действующего договора. Он выгоден США и России, т.к. позволяет проводить кон­­т­роль состояния ядерной триады и планируемые изменения. Есть возможность обмена десятками уведомлений о состоянии, вводе и выводе стратегических объектов, планах пусков ракет, а также производить обмен телеизмерениями. И главное – проводить до 18 контрольных поездок в год инспекционных групп на ПУ МБР, подлодки, бомбардировщики с открытием крыш ПУ, снятием обтекателей ракет для подсчета ЯБЗ и т.п. Национальные системы технического контроля способны компенсировать лишь малую часть информации, теряемую при отсутствии взаимного контроля по договору. В последнем ядерном обзоре сказано, что США готовы обсуждать продление СНВ-3 до 2026 г. Однако его могут не продлить, и не заключить новый договор. Тут возможны 2 варианта:

1. Россия и США не станут заметно наращивать число ракет и ЯБЗ в своих СЯС для предотвращения численной гонки ядерных вооружений, осуществляя лишь модернизацию. И возможно, что через ряд лет стороны смогут вернуться к переговорам об ограничении ядерных вооружений с учетом требований ДНЯО. При этом баланс по СНВ будет сохраняться.
2. США приступят к наращиванию числа ЯБЗ, что можно сделать за 2-3 года. По договору СНВ-3 БРПЛ Trident II разгружена на 4 ЯБЗ, но можно иметь на ней 8 ЯБЗ по 475 кт, или 12 ЯБЗ по 100 кт. МБР Minutemen III может нести не 1, а 3 ЯБЗ. Это повысит число ЯБЗ США втрое, и баланс разрушится.

СЯС России все равно могут нанести уничтожающий ответный удар, но баланс России и США по СНВ – это последний для РФ признак сверхдержавы.

Заявления о том, что раз США не хотят новых договоров, то и РФ они не нужны, неискренни. Договоры нужны, и баланс возможен только при действии договоров. Договорной баланс по СНВ с ограничением их уровней обеспечивает значительное сокращение затрат.

В статье есть ряд необъективных оценок позиций США и неточностей. В т.ч., утверждается, что намерение установить ЯБЗ малой мощности на стратегические носители подразумевает возможность его использования не как оружия сдерживания, а как средство для применения в военных действиях с использованием обычных вооружений. Однако, по утверждению США, ЯБЗ малой мощности на БРПЛ Trident II предназначены для сдерживания от применения российского нестратегического ядерного оружия для деэскалации неядерного конфликта. С точки зрения США, в России считают, что в случае применения для такой деэскалации нестратегического ядерного оружия малой мощности США не станут отвечать на это стратегическим оружием с мощными ЯБЗ. Поэтому надо сдерживать РФ от этого угрозой ответа ядерным оружием малой мощности.

Неточности есть при сопоставлении нестратегического ядерного оружия России и США. Сказано, что для выравнивания потолков России пришлось бы сократить его в 10 раз. Однако у России по оценкам 1800-2000 зарядов для такого оружия, у США – 500 ед.

В результате произошло не «стирание граней между ядерным и неядерным оружием», а стирание границ между надуманными мифами о катастрофических разоружающих ударах, гипертрофированном влиянии ПРО и обоснованными данными, подтверждающими целесообразность сохранения баланса ядерных вооружений и договорных отношений между Россией и США. На этом только и возможно привлечение других ядерных государств к участию в контроле над вооружениями. Нет необходимости «кардинальной трансформации» принципов стратегической стабильности. Нужно совершенствование этих принципов с учетом новых возможных дестабилизирующих факторов: киберугроз, вывода оружия в космос, эскалации региональных военных действий и др. [5]

Автор считает, что РФ и США могут договориться о продлении договора СНВ-3, и это было бы выгодно для России – она сохранит с США стратегический баланс. Также обе стороны смогут контролировать СЯС друг друга. Если же договор не будет продлён – США смогут реализовать возвратный потенциал ЯБЗ своих МБР и БРПЛ, в результате чего число их ЯБЗ вырастет втрое. Автор сообщил это в критическом ответе на статью «Сдерживание в новую эпоху» (она была подготовлена в интересах группы «ястребов» в ОПК, ВС, МИДе и Думе). Цель критикуемой статьи – показать, что в изменившейся обстановке в мире при стирании граней между ядерными и неядерными вооружениями, росте угрозы кибератак, отсутствии ограничений в развертывании космических вооружений существующие принципы стратегической стабильности требуют кардинальной трансформации. Автор отмечает, что в этой статье есть верные положения (что угроза ядерной войны стала реальнее и что целесообразно включение в контроль ядерных вооружений других стран). Но основные положения статьи автор считает неверными, в т.ч. – стирание граней между ядерными и неядерными вооружениями. Эффективность неядерного оружия повысилась за счет точности, но придание ему стратегического потенциала неверно, как и выводы о возможности быстрого поражения 90% СЯС России высокоточными неядерными вооружениями. Это опровергают расчёты 4-го ЦНИИ МО. В статье утверждается невозможность новых договоров, в т.ч. из-за новых гиперзвуковых ракет «Кинжал», «Циркон», «Авангард» и торпед «Посейдон». Но «Кинжал» и «Циркон» – не стратегическое оружие, а «Авангард», может быть встроен в договор СНВ-3. Возможности ПРО США в статье сильно преувеличены. Невозможно создать ПРО, которая могла бы защитить США от удара сотен боезарядов.

Если договор СНВ-3 не будет продлён, возможны 2 варианта: 1) Россия и США не станут заметно наращивать число ракет и ЯБЗ, осуществляя лишь модернизацию (баланс по СНВ будет сохраняться); 2) США приступят к наращиванию числа ЯБЗ, добавляя их на каждую БРПЛ Trident II и МБР Minutemen III, что повысит число ЯБЗ в СНС США втрое. Баланс будет разрушен, но СЯС России все равно смогут нанести уничтожающий ответный удар. Также в статье есть ряд необъективных оценок позиций США и неточностей. Автор утверждает, что в статье произошло не «стирание граней между ядерным и неядерным оружием», а перечисление надуманных мифов о катастрофических разоружающих ударах и гипертрофированном влиянии ПРО. Обоснованные данные подтверждают целесообразность сохранения в перспективе баланса ядерных вооружений и договорных отношений между Россией и США. Возможно и привлечение других ядерных государств к участию в контроле над вооружениями. И не нужна «кардинальная трансформация» принципов стратегической стабильности, а нужно совершенствование этих принципов с учетом новых дестабилизирующих факторов: киберугроз, вывода оружия в космос и др.

Всё это показывает, что в верхах России есть группа «ястребов» (из ОПК, ВС, МИДа и Думы, требующие отказа от продления договора СНВ-3 и развязывания гонки вооружений), и «голубей»  (из промышленных и финансовых кругов, требующие продления договора  СНВ-3). Между группами идёт борьба, и полемика в прессе – её отражение. 

Дворкин также утверждает, что Россия может заморозить разработку оружия с ядерной двигательной установкой, если это потребуется для заключения нового договора о стратегических наступательных вооружениях. «Никаких «Посейдонов» и «Буревестников» не будет в ближайшие годы. И если они не будут укладываться в рамки договора, то Дворкин не исключает, что Россия может пойти на компромиссы и заморозить работы по этим видам вооружений, чтобы была возможность заключить договор».

В ноябре замдиректора департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД РФ В. Леонтьев сообщал, что часть новых и перспективных систем российской разработки не подпадают под действие существующего договора. В т.ч. гиперзвуковой комплекс «Кинжал», ракетный комплекс с ЯЭУ «Буревестник» и ядерная беспилотная подлодка «Посейдон». По его словам, Россия готова обсуждать с США заключение нового соглашения, затрагивающего подобные системы [6].

Этой информацией руководство России посылает сигнал США, что оно готово отказаться от развёртывания новых стратегических вооружений с ЯЭУ (торпед «Посейдон» и КР «Буревестник») и даже РК «Кинжал» ради заключения с США нового договора о СНВ. Но не является ли это попыткой добиться размена уступок США на мультфильмы, или на несуществующие вооружения, создание которых потребует десятилетий, и средств, которых Россия не имеет? Экономика РФ не выдержит новой гонки вооружений, как не выдержал в своё время СССР.

Военный эксперт С. Кетонов отметил в своей статье, что если несколько лет назад в США выражали сомнение в необходимости продления договора СНВ-3, то теперь там вдруг спохватились. В т.ч., выступая в сенате, помощник госсекретаря по вопросам международной безопасности и нераспространения ядерного оружия К. Форд заявил, что Россия сейчас разрабатывает системы доставки ядерного оружия, аналогов которых в США нет. Сенаторы Б. Менендес, Т. Янг и К. Ван Холлен потребовали провести оценку возможных последствий не продления договора СНВ-3. «СНВ-3 истекает, если его не продлить. Если срок действия СНВ-3 истечет и не возникнет заменяющего соглашения, США окажутся в условиях, когда ядерный арсенал России будет неограничен. Мы считаем, что негативные последствия для США будут серьезны», – сообщили сенаторы. Они просили разведку США оценить то, что произойдет, если СНВ-3 не продлят. В т.ч., сенаторы хотят знать, какие изменения Россия внесет в свои СЯС и какие выводы о стратегии США сделают руководство РФ из решения Вашингтона не продлевать СНВ-3. Кроме того, сенаторов интересует, какое влияние это окажет на ядерные силы и доктрину Китая, а также на американо-китайские отношения.

Если два года назад новейшие российские вооружения американцы называли «путинскими мультиками», то сейчас они не на шутку напуганы. Опасения можно понять, хотя они и гипертрофированы. Все российские вооружения, созданные за последнее время, легко классифицируются и могут быть включены в договор СНВ-3. Межконтинентальная КР 9М730 «Буревестник» с ЯЭУ может засчитываться как ПУ МБР, АПЛСН «Белгород» и «Хабаровск» – как ПЛАРБ, а торпеды «Посейдон» – как БРПЛ. Тем более, что в договора нет жесткого деления оружия на классы и типы, как это было в Договоре ОСВ-2. Главное – не выходить за лимиты. Впервые российское оружие качественно превосходит американское, и это основная причина беспокойства со стороны США [7].

Автор отмечает, что в США есть официальные лица, которые обеспокоены перспективными российскими вооружениями и настаивают на продлении договора СНВ-3. Якобы впервые российское оружие качественно превосходит американское, и это основная причина беспокойства со стороны США. Автор утверждает, что эти вооружения легко классифицируются и могут быть включены в договор СНВ-3. КР «Буревестник» с ЯЭУ могут засчитываться как ПУ МБР, АПЛСН «Белгород» и «Хабаровск» – как ПЛАРБ, а торпеды «Посейдон» – как БРПЛ. Тем более в  договоре нет жесткого деления оружия на классы и типы. Главное – не выходить за лимиты.

Это ещё один сигнал руководства России к США о готовности отказаться от развёртывания новых стратегических вооружений с ЯЭУ (КР «Буревестник», торпед «Посейдон» и их подлодок-носителей), ради заключения с США нового договора об ограничении СНВ. Но причины беспокойства сенаторов автор, видимо, трактует неверно. Скорее всего, они – лоббисты ВПК США и сделали вид, что поверили в мультипликационные вооружения России, чтобы ВПК смог развернуть ответное создание вооружений (только уже реальных), т.к. финансовые, технологические и производственные  возможности ВПК намного выше.      

Военный обозреватель ТАСС В. Литовкин рассмотрел меры, которые Россия может предпринять, если договор СНВ-3 не будет продлён, и предложил реализовать ранее замороженный проект создания БЖРК «Баргузин».

В феврале 2021 г заканчивается действие российско-американского договора СНВ-3. Он был рассчитан на 10 лет и предполагал сокращение стратегических носителей и ЯБЗ на них для каждой из сторон до 700 развернутых носителей: стратегические ракеты наземного и морского базирования,  стратегические бомбардировщики (каждый засчитывался за 1 ракету). Кроме того, Россия и США могли иметь еще 100 неразвернутых носителей, а на носителях – 1550 ЯБЧ.

Свои обязательства стороны выполнили к сентябрю 2019 г. Россия имела 513 развернутых носителей и 1426 ЯБЗ на них, США – 668 и 1376. При этом договор предусматривал его продление еще на 5 лет после истечения срока в 2021 г – до 2026 г, если ни одна из сторон от этого не откажется. Официальное предложение по продлению этого договора Россия уже направила США. Но из Вашингтона ответа нет, а времени остается мало. Свою точку зрения – как Россия сможем недорого и эффективно, не втягиваясь в разорительную гонку вооружений, реагировать на отказ от договора СНВ-3, обозреватель привёл ниже.

Окончание действия договора СНВ-3 не должно застигнуть Россию и ее ВС врасплох. РВСН, СЯС ВМФ и ВКС уже ряд лет проходят модернизацию и обновление в рамках договора СНВ-3. На смену ПГРК «Тополь», исчерпавшим гарантийные сроки, приходят новые ПГРК «Ярс» способные нести по 6 РГЧ индивидуального наведения. Те же РК «Ярс», ПГРК и шахтного базирования, заменяют РК «Тополь-М», которые уже не выпускаются, и шахтные РК МБР УР-100Н УТТХ, исчерпавшие гарантийные сроки. Но 2 новых МБР УР-100Н УТТХ, не стоявшие на боевом дежурстве, оснащены гиперзвуковым планирующим боевым блоком «Авангард» и введены в строй. А на смену тяжелой шахтной МБР  «Воевода» с 10 РГЧ индивидуального наведения с 2021 г поступит в РВСН новая жидкостная МБР «Сармат», способная нести св. 10 РГЧ на 18 тыс. км, в т.ч. и через Южный полюс. Возможно, «Сармат» будет оснащен и гиперзвуковым планирую-щим боевым блоком «Авангард», способным преодолеть любые комплексы ПРО.

На дежурство в ВМФ заступают ракетные подлодки «Борей» и «Борей-А», пр. 955 и 955А с 16 БРПЛ «Булава» (БРПЛ могут нести по 10 боеголовок). В строю 3 таких подлодки, поступает 4-я, а к 2027 г намечено иметь 10 этих подлодок.

Модернизируются и получают новые ракеты с ЯБЗ и стратегические ракетоносцы Ту-160 и Ту-95МС ВКС, способные нести КР и авиабомбы.

Стратегический ядерный потенциал РФ будет находиться в рамках ограничений договора СНВ-3, но на более высоком качественном уровне, способным решать свою главную задачу – стратегическое сдерживание, а также закрепление за Россией позиции одной из самых могущественных стран мира.

По мнению обозревателя, этого будет достаточно для решения таких задач в ближайшие 5-7 лет. Но у руководства страны, Совбеза России и Генштаба ВС может быть другое мнение. Тем более, если США откажутся от продления договора СНВ-3. С 2026 г Вашингтон начинает модернизацию своих наземных, морских и воздушных СЯС. На эти цели выделено св. 1 трлн. долл. И состава СЯС РФ может оказаться мало, чтобы поддерживать стратегический баланс с США.

Обозреватель предлагает, чтобы в ответ на наращивание ядерного потенциала США, Россия, не втягиваясь в разорительную гонку вооружений, вернулась к проекту БЖРК, недальновидно закрытому в начале XXI века.

Задание на создание БЖРК было дано КБ «Южное» после того, как руководство СССР получило информацию о проекте ракетных поездов в США (он не был реализован). БЖРК должен был составить основу группировки ответного удара, т.к. обладал повышенной живучестью, скрытностью, особенно в лесах, и мог уцелеть после 1-го удара противника. Производить БЖРК поручили Павлоградскому механическому заводу объединения «Южмаш». Летные испытания МБР РТ-23УТТХ «Молодец» этого комплекса (вес св. 100 т, 10 РГЧ), были проведены в 1985-1987 годах, 1-й ракетный полк заступил на боевое дежурство в октябре 1987 г, а к середине 1988-го в РВСН было уже 5 полков. Каждый поезд-полк имел по 3 ПУ МБР. Всего было создано 3 дивизии БЖРК, по 4 ракетных полка в каждой. Дислоцировались они в Костромской обл., Пермском и Красноярском краях. Пуск МБР «Молодец» осуществлялся после остановки состава, манипулятор отодвигал контактный электропровод, сдвигалась крышка 2-х вагонов, ракета поднималась вертикально и стартовала.

С 1991 г БЖРК «Молодец» были поставлены на прикол в районах дислокации. Они были включены в договор СНВ-2 на сокращение, и в начале 2000-х годов все поезда БЖРК, были утилизированы. Причиной этого было то, что «Южмаш» и Павлоградский завод остались в Украине, и им запретили заниматься МБР. Кроме того, на поддержание железных дорог для перемещения тяжелого БЖРК у МПС и МО не хватало средств. Решено было, что отсутствие БЖРК в РВСН компенсируют ПГРК «Тополь-М».

Возродить БЖРК с новой, более легкой и эффективной твердотопливной ракетой на базе РС-24 «Ярс» предложил генеральный конструктор МИТ Ю. Соломонов, и это поддержало командование РВСН. В 2014 г Путин принял решение воссоздать БЖРК под названием «Баргузин». Предполагалось, что ракетный поезд будет нести 6 МБР, созданных на базе РС-24 «Ярс», и он будет приравнен к полку, а в дивизию БЖРК «Баргузин» войдет 5 полков. Ввести в эксплуатацию новый БЖРК планировалось в 2019-2020 годах.

Но создание БЖРК было отложено из-за недостатка средств. Кроме того, были завершено создание планирующего гиперзвукового боевого блока «Авангард». Первый полк РК УР-100Н УТТХ с таким оснащением был поставлен в конце 2019 г на боевое дежурство. Начались бросковые испытания тяжелой МБР «Сармат». Руководство России и ВС сделали ставку на эти средства стратегического сдерживания. Тем более, что ещё должны войти в строй межконтинентальная КР с ЯЭУ «Буревестник», разработка которой началась в 2001 г после выхода США из Договора по ПРО и межконтинентальная торпеда «Посейдон», способная бороться с АУГ и наносить удары по береговой инфраструктуре. Под «Посейдон» строятся и носители – атомные подлодки класса «Белгород». И сейчас проект БЖРК «Баргузин» с комплексом «Ярс» отложен – его нет даже в Госпрограмме вооружений на 2018-2027 годы.

Но по вопросу воссоздания БЖРК «Баргузин» идут споры. У проекта есть противники, в т.ч. эксперт по контролю над вооружениями, академик А. Арбатов предлагает заменить БЖРК на ПГРК «Ярс». Он считает, что это обойдется дешевле, и к тому же у ПГРК выше мобильность и его невозможно отыскать в тайге. Но сторонники «Баргузина» утверждают, что у России должны быть разные типы СНВ, чтобы не потерять их из-за выхода из строя заводов-изготовителей. Сторонники нового БЖРК  утверждают, что по сравнению с БЖРК с ракетой РТ-23 УТТХ «Молодец» поезд с ракетами «Ярс» будет вдвое легче. Для него не нужно укреплять ж/д пути. Вагоны для «Ярса» внешне будут как обычные вагоны-рефрижераторы, т.е. с маскировкой «Баргузина» будет лучше, чем с «Молодцом». И главное – РФ имеет самую разветвленную в мире железнодорожная сеть, где таким поездам с ракетами будет легко укрыться от спутников разведки.

Но говорить о возрождении БЖРК можно будет только после 2021 г, когда истечет срок действия договора СНВ-3. Не исключено, что руководство РФ в ответ на действия США, которые приступят к масштабному развертыванию своих СЯС, примет решение о возвращении к ракетным поездам. Это будет намного дешевле и эффективнее, чем создавать новые ракетные комплексы, втягиваться в гонку вооружений с США, тратящих на оборону в 15 раз больше, чем Россия [8].

Автор рассмотрел меры, которые Россия может предпринять, если договор СНВ-3 не будет продлён, и предложил реализовать ранее замороженный проект создания БЖРК «Баргузин». Он считает, что это будет намного дешевле и эффективнее, чем создавать новые ракетные комплексы, втягиваться в гонку вооружений с США. Но как отметил ниже Дворкин, разработка БЖРК «Баргузин» стала результатом лоббирования со стороны ОПК, а необходимости в ней никакой нет. Потому что сдерживание вполне обеспечивают мобильные ПГРК «Ярс» и морские системы. 

В. Дворкин по поводу идеи возвращения БЖРК отметил, что с технической точки зрения такой БЖРК был бы хорошим решением – лучшим, чем его предшественник с ракетой РТ-23. Беда только в том, что эта разработка стала результатом лоббирования со стороны ОПК, а необходимости в этом никакой нет. Потому что потенциал сдерживания вполне обеспечивают мобильные комплексы того же «Ярса» и морские системы. Хороший был бы комплекс, но он не нужен [9].

Военный эксперт Е. Даманцев прокомментировал анонсированную в 2020 г программу интеграции противокорабельных/многоцелевых аэробаллистических ракет Х-47М2 «Кинжал» в боекомплекты стратегических бомбардировщиков Ту-160М/М2. По его словам это откроет перед ВКС новые горизонты в моделировании передовой концепции сдерживания. Реализация этой программы силами Казанского авиазавода (филиал ПАО «Туполев»), корпорации «Тактическое ракетное вооружение» и коломенского «КБ машиностроения» превратит гиперзвуковой ракетный комплекс средней дальности «Кинжал» в уникальный инструмент стратегического сдерживания, обладающий «глубиной» нанесения удара ракетами «Кинжал» до 9500 км (с учетом радиуса действия Ту-160М2 до 8000 км и ракет «Кинжал» в 1500 км) и парирующий возможности ПРО ЗРС THAAD и «Patriot PAC-3MSE», развёрнутых в странах НАТО и в США.

Ракеты «Кинжал» будут иметь преимущества в сравнении с КР Ту-160М – дозвуковыми Х-101 и Х-102. Это в 9-10 раз более высокая скорость ракет «Кинжал» (8500 км/ч против 850-970 км/ч у Х-101/102), обеспечивающая подлётное время к целям на 1500 км до 10 мин., тогда как X-101/102 преодолевают эту дистанцию за 1,5 часа. Вследствие этого, в ходе нанесения массированного удара «Кинжалами», например, по базе ВМС США «Норфолк», расчёты ЗРК Patriot PAC-3MSE и операторы систем Aegis, на эсминцах типа Arleigh Burke будут иметь очень мало времени для завязки трасс и перехвата Х-47М2, летящих с гиперзвуковой скоростью по квазибаллистической траектории.

И если РЛС AN/SPY-1D(V), или AN/SPY-6 AMDR систем Aegis смогут обнаружить «Кинжалы» (ЭПР 0,07-0,1 кв. м) на 200-350 км в конце траектории и выдать целеуказание ЗУР RIM-174 ERAM/SM-6, то менее мощные РЛС AN/MPQ-53/65 ЗРС Patriot PAC-3MSE не смогут запеленговать «Кинжалы», ведь дальность обнаружения баллистических целей с ЭПР 0,07-0,1 кв. м у этих РЛС лишь 55-80 км, а максимальный угол возвышения сканирующего луча в режиме обзора 73 град., в то время как приблизившиеся к цели на 60-70 км (конечный участок траектории) «Кинжалы» переходят в пикирование под углами 80-85 град., выходя за пределы диаграммы направленности РЛС MPQ-53/65. Поэтому попытка перехвата ракет «Кинжал» посредством ЗРС Patriot PAC-3MSE может быть осуществлена лишь при использовании РЛС AN/APY-2/9 самолётов ДРЛОиУ E-3C/G и E-2D, либо РЛС AN/TPY-2 GBR, объединённых в единую сетецентрическую систему ПРО с пунктами боевого управления EOC ЗРС Patriot при помощи защищённого радиоканала сети обмена тактической информацией Link-16. Тут ЗУР MIM-104F PAC-3MSE ЗРС Patriot смогут получать целеуказание по «Кинжалам» и при бездействии РЛС AN/MPQ-65.

Есть и второе преимущество ракет «Кинжал», уменьшающие вероятность их перехвата ракетами MIM-104F PAC-3MSE и SM-6. Это способность выполнения интенсивных противозенитных манёвров с перегрузками до 30G на конечном участке траектории. Реализация данного режима обеспечивается благодаря совместной работе аэродинамических рулей и импульсных газодинамических двигателей маневрирования. Для перехвата «Кинжала» противоракета должна обладать перегрузками в 65-70G, за счёт газодинамических двигателей поперечной тяги для молниеносных бросков на траектории. ЗУР MIM-104F PAC-3MSE имеет такие двигатели; но, и при их наличии максимальные перегрузки противоракеты – 55-60G, чего мало для уничтожения «Кинжал» попаданием. А ЗУР RIM-174ERAM и ЗУР ЗРС THAAD не могут перехватывать «Кинжал». Первая в связи с малыми перегрузками (30-35G), из-за аэродинамических рулей; вторая – из-за неспособности осуществления перехвата на эндоатмосферном участке, в плотных слоях тропосферы, стратосфере и даже нижних слоях мезосферы, где и действуют ракеты «Кинжал» [10].

Автор прокомментировал программу оснащения аэробаллистическими ракетами «Кинжал» бомбардировщиков Ту-160М/М2. По его словам это откроет перед ВКС новые горизонты в моделировании передовой концепции сдерживания и превратит гиперзвуковой РК средней дальности «Кинжал» в уникальный инструмент стратегического сдерживания с дальностью удара ракетами «Кинжал» до 9500 км, парирующий возможности ПРО ЗРС THAAD, «Patriot PAC-3MSE» и Aegis ВС США. При этом ракеты «Кинжал», в сравнении с КР Х-101 и Х-102, будут иметь в 9-10 раз большую скорость и меньшее подлётное время. Вследствие этого, в ходе нанесения удара «Кинжалами» операторы ЗРК Patriot PAC-3MSE и систем Aegis на эсминцах будут иметь мало времени (менее 10 мин.) для завязки трасс и перехвата «Кинжалов». Кроме того, ракеты «Кинжал» способны выполнять противозенитные манёвры с перегрузками до 30G в конце траектории, поэтому они не смогут быть перехвачены американскими ЗУР.

Автор пытается запугать США ракетами «Кинжал», которыми намечено оснастить бомбардировщики Ту-160М/М2. Против «Кинжалов» якобы бессильна американская ПРО, но в США сейчас развёртывается создание новых систем ПРО.   

Военный эксперт А. Митрофанов написал 17 статей о СЯС России и США. В последней статье он предложил состав СЯС России на период до 2050 г, исходя из возможности развёртывания в США глобальной системы  ПРО и нанесения внезапного обезоруживающего удара по России, при условии, что время реакции СПРН РФ не обеспечит возможности нанесения ответно-встречного удара и рассчитывать можно будет лишь на ответный удар. При этом он рассмотрел устойчивость РВСН, морских и воздушных СЯС РФ к такому  удару. На основе этого он сформировал оптимальный (с его точки зрения) облик этих компонентов перспективных СЯС РФ. Затем он собрал их в единую систему и предложил оптимальное число и соотношение ЯБЧ внутри компонентов и отдельных типов вооружений СЯС, а также решения, способные снизить нагрузку на экономику страны в ходе строительства перспективных СЯС.

Основные требования к перспективным СЯС РФ:

1. Создание условий, при которых нанесение противником внезапного обезоруживающего удара по СЯС РФ потребует от него использования всех ЯБЗ без гарантии уничтожения российских СЯС.
2. Гарантированное нанесение ответного удара при нанесении противником внезапного обезоруживающего удара с преодолением систем ПРО.
3. Раскрытие ударного потенциала СЯС, чтобы вынудить противника переориентировать ресурсы на оборону от внезапного обезглавливающего удара со стороны РФ.

При расчёте потребного числа носителей и ЯБЧ эксперт принял ограничения в 1550 ЯБЧ по договору СНВ-3. В дальнейшем они могут быть пересмотрены с пропорциональным изменением состава рассмотренных ниже компонент СЯС.

Ограничения договора СНВ-3 на число носителей и др. учитываться не будут, т.к. они могут противоречить текущей геополитической ситуации и мешать строительству перспективных СЯС РФ, способных решать задачи ядерного сдерживания. Предлагаемые решения и количественные характеристики могут быть учтены в последующих договорах СНВ, если те будут заключаться.

РВСН. Стационарные лёгкие МБР в высокозащищённых ШПУ должны стать основой ядерного сдерживания, т.к. лишь МБР в ШПУ невозможно уничтожить неядерным оружием. Для поражения 1 МБР в ШПУ, с вероятностью 95%, необходимы 2 ядерных заряда W-88 мощностью по 475 кт, и число МБР в ШПУ должно быть равно 50% развёрнутых ЯБЗ противника, т.е. 775 МБР. На возражения, что развёртывание такого число ШПУ и МБР будет невозможно для РФ, эксперт приводит пример СССР, где с 1966 г за 2 года  было создано 576 ШПУ, а за 5 лет – 1028 ед. За 10 лет на боевое дежурство было поставлено 1298 МБР в ШПУ. На возражения, что Россия – не СССР, и ей такие объёмы не под силу, эксперт отвечает, что изменились технологии, в т.ч. бурения, создания ШПУ, габариты автоматики и механизмов, а твердотельные МБР проще и дешевле жидкостных МБР, разворачиваемых в то время (хотя, эксперт не исключает, что новая МБР будет с ЖРД – в случае её меньшей стоимости).

Перспективная лёгкая МБР должна иметь 1 ЯБЧ с возможностью установки ещё 2-х ЯБЧ. Вместо этих 2-х ЯБЧ должны быть 2 тяжёлые ложные цели,  средства РЭБ и постановщики помех. Наличие на МБР ещё 2-х мест позволит при необходимости оперативно нарастить число развёрнутых ЯБЧ с 775 до 2325 ед.

Для перспективных МБР необходима разработка высокозащищённых ШПУ высокой заводской готовности (ВЗГ). После установки и подключения коммуникаций ШПУ заливается бетоном и готова к эксплуатации. ШПУ 15П744 ВЗГ изготавливались ещё в СССР для стратегических РК. Крыша и стакан с оборудованием делались на Новокраматорском механическом заводе (НКМЗ) и Ждановском заводе тяжелого машиностроения (ЖЗТМ), оснащались всем необходимым, испытывались и перевозились по железной дороге до места монтажа. Монтаж и сдача ШПУ проводились быстро. Прогресс в технологиях и уменьшение габаритов МБР позволит создавать ШПУ ВЗГ дешевле, быстрее и  с большей защитой. Также ШПУ должны оснащаться встроенным унифицированным КП. Для снижения числа расчётов, ШПУ с МБР должны быть объединены в кластеры по 10 ед. с управлением 1 расчётом на весь кластер и автоматизацией операций (как на ПЛАРБ). Надёжность связи между ШПУ должна обеспечиваться прокладкой защищённых линий связи в туннелях. Расчёт может размещаться произвольно в одной из ШПУ, и менять дислокацию в кластере.

Число ШПУ должно превышать число развёрнутых МБР в 2 раза для уменьшения вероятности поражения МБР за счёт создания неопределённости её нахождения в конкретной ШПУ в текущий момент. В ШПУ, где нет МБР, должны размещаться противоракеты с ЯБЧ, предназначенные для прорыва космического эшелона ПРО США, в ТПК, унифицированных по габаритам и интерфейсу с ТПК МБР. Прорыв ПРО должен вестись опережающим подрывом ЯБЧ противоракет на высотах 200-1000 км, а далее подрывом выбранного числа ЯБЧ на траектории.

Мобильные ПГРК должны стать вторым элементом РВСН перспективных СЯС РФ. ПГРК, замаскированные под гражданские грузовые транспортные средства, должны быть созданы с учётом наработок по ПГРК «Курьер». Размещаемая в ПГРК малогабаритная МБР должна быть унифицирована с шахтным вариантом, как МБР «Тополь» и «Ярс».

Применение ПГРК ограничивает неопределённость того, может ли противник отслеживать их местонахождения, в т.ч. в реальном времени. Из-за этого, а также потому, что незащищённый ПГРК может быть легко уничтожен неядерным оружием и ДРГ противника, ПГРК не могут быть основным элементом  перспективных РВСН. Но, исходя из необходимости диверсификации рисков и для поддержания возможностей в этой области, ПГРК могут использоваться в качестве 2-го элемента РВСН СЯС в количестве 10% числа МБР в ШПУ, т.е. их число составит 76 машин. Отсюда штатное число ЯБЧ на них составит 76 ед. (макс. 228)

Морские СЯС. РПКСН/ПЛАРК пр. 955А/955К. На 1-ом этапе состав перспективных морских СЯС РФ определяется постройкой РПКСН пр. 955(А). Поскольку создание ВМФ, способного обеспечить развёртывание и прикрытие РПКСН в удалённых районах океана, сейчас неосуществимо, то оптимальным способом повышения выживаемости РПКСН является увеличение их числа до запланированных 12 ед., с повышением КОН до 0,5. Для этого надо сократить время техобслуживания между походами и иметь по 2 сменных экипажа для 1 РПКСН.

Продолжение серии РПКСН пр. 955А серией ПЛАРК условного пр. 955К, с сигнатурой РПКСН пр. 955А, позволит затруднить работу противолодочных сил противника, повысив вероятность выживаемости РПКСН и нанесения ими ответного удара по противнику.

Размещение РПКСН в закрытых «бастионах» неэффективно, т.к. они будут находиться на границе страны, защищённость их до начала конфликта условна, а стартующие из-под воды БРПЛ могут быть поражены кораблями ПРО «вдогон», на старте. Завершить постройку РПКСН/ПЛАРК пр. 955А/955К можно к 2035 г.

На 12 РПКСН с 12 БРПЛ у каждой, могут быть 432 ЯБЧ (3 ЯБЧ на 1 БРПЛ). Свободные места должны быть загружены КСП ПРО, как на шахтных МБР и МБР ПГРК. При максимально-возможном числе ЯБЧ на БРПЛ (6-10 ед.) максимальное число развёрнутых ЯБЧ может составить 864-1440 ед.

Выживаемость РПКСН и ПЛАРК должна обеспечиваться за счёт неспособности противника обеспечить отслеживание всех подлодок. Для круглогодичного ожидания выхода в море, отслеживания и сопровождения 24 РПКСН/ПЛАРК, противнику надо привлечь минимум 48 АПЛ, т.е. все свои АПЛ.

Универсальная АПЛ класса «Хаски» На 2-ом этапе предложно создание универсальной атомной подлодки в вариантах ПЛАРБ, ПЛАРК и подлодки-охотника. Для варианта ПЛАРБ, должна быть разработана перспективная малогабаритная БРПЛ, на основе перспективной лёгкой МБР шахтного базирования и МБР ПГРК, максимально унифицированная с этими МБР. На этой АПЛ должно быть 6 БРПЛ по 1-3 ЯБЧ.

Предлагается построить 40-60 универсальных АПЛ, в т.ч. 20 с БРПЛ. В этом случае число ЯБЧ на БРПЛ составит 120 ед. (макс. 360). Преимуществом АПЛ класса «Хаски» 5-го поколения должна стать большая скрытность, что позволит им действовать максимально близко к территории противника, чтобы нанести обезглавливающий удар с минимальной дистанции, по настильной траектории. Задачей перспективных морских СЯС РФ является оказание такого давления на противника, при котором он будет вынужден переориентировать свои ресурсы на оборону, а не на нападение. При обнаружении универсальной АПЛ противник не будет знать, что он отслеживает – носитель БРПЛ, КР или ПКР, а для постоянного контроля выхода и сопровождения 40-60 АПЛ, потребуется 80-120 многоцелевых АПЛ противника, что больше, чем у всех стран НАТО.

Авиационные СЯС. Отсутствие у них устойчивости перед внезапным обезоруживающим ударом, уязвимость носителей и их оружия – КР с ЯБЧ на всех этапах полёта делает этот элемент СЯС наименее значимым для ядерного сдерживания.

Единственным вариантом применения авиационных СЯС является оказание давления на противника угрозой выдвижения к его границам и атаки с минимального расстояния. Для вооружения авиационных СЯС самым продвинутым вариантом является МБР с воздушным стартом, а для запуска её должен использоваться переоборудованный транспортный самолёт – перспективный авиационный комплекс ракетно-баллистический (ПАК РБ). Плюсом этого является сходство ПАК РБ с транспортными и др. самолётами на базе одного проекта. Это вынудит ВВС противника реагировать на движение любого транспортного самолёта. При этом возрастут затраты, снизится ресурс истребителей противника, повысится нагрузка на пилотов и число техников. Запуск МБР воздушного базирования должен быть возможен без выхода за границы РФ. Число ПАК РБ должно быть минимальным – 20-30 самолётов с 1 МБР воздушного старта на каждом. Такая МБР должна быть максимально унифицирована с перспективной шахтной МБР, МБР ПГРК и малогабаритной БРПЛ. Отсюда, число ЯБЧ составит  20-30 ед. (макс. 60-90).

Возможно, что реализация ПАК РБ будет слишком рискованной и затратной, из-за чего от неё откажутся. При этом от обычных бомбардировщиков с КР пользы в ядерном конфликте будет мало. Самолёты Ту-95, Ту-160(М), ПАК-ДА могут эффективно использоваться как носители неядерного оружия, а как элемент СЯС –как резерв. Но зачёт 1 бомбардировщика как 1 ядерного заряда делает их наличие в составе СЯС оправданным, позволяя развернуть в 12 раз больше ЯБЧ, чем они засчитываются по договору СНВ-3. Отсюда авиационные СЯС предлагается оставить без изменений, в составе СЯС, засчитывая как 50-80 ЯБЧ, а фактически использовать для нанесения ударов неядерным оружием в текущих конфликтах.

Пути экономии. Строительство СЯС – этот значительная нагрузка на бюджет страны. Но в условиях, когда неядерные силы РФ существенно уступают силам США, не говоря обо всём НАТО, СЯС остаются главной защитой страны. Эксперт предлагает следующие меры для снижения нагрузки на бюджет страны при строительстве перспективных СЯС.:

1. Возможности унификации оборудования и технологий. Основным препятствием на пути унификации будут не технические проблемы, а конкуренция заводов-изготовителей, разница в требованиях и нормативных документов разных ведомств и видов ВС, инерция преемственности. Основой унификации должна стать выработка унифицированных документов и регламентов с поправкой на специфику вида ВС. Иногда унификация может быть важнее снижения стоимости ряда изделий.
2. Включение в ТЗ в качестве основных требования по продлённому сроку эксплуатации и минимизации техобслуживания.Можно чуть поступиться достижением максимально-возможных ТТХ, за счёт продления срока службы. Надёжность и срок службы без техобслуживания должны стать одними из важнейших требований ТЗ.
3. Сокращение типов комплексов в СЯС. В первую очередь нужно отказаться от специфичных комплексов типа «Буревестника» и «Посейдона». Они обладают всеми недостатками своих носителей в контексте устойчивости перед нанесением внезапного обезоруживающего удара. Для нанесения обезглавливающего удара они также малопригодны из-за низкой скорости. Надо отказаться от развёртыванию подводных стратегических комплексов во внутренних водоёмах (например, МБР в о. Байкал). Также надо отказаться от тяжёлых ракет «Сармат», БЖРК «Баргузин» и др. Все они стоят дорого и будут главной целью для противника в первом ударе. Менее выгодно потратить 2 ЯБЧ на лёгкую МБР с 1 ЯБЧ, чем 4 ЯБЧ на тяжёлую ракету с 10 ЯБЧ. А БЖРК можно уничтожить и неядерным оружием, при этом его маскировка хуже, чем у ПГРК, замаскированных под гражданские транспортные средства.

Соотношение и число носителей и ЯБЧ. С учётом выше изложенного, перспективные СЯС РФ могут иметь следующий состав:

• РВСН: 775 лёгких МБР в ШПУ с 775 ЯБЧ (макс. 2325); 76 ПГРК, замаскированных под гражданские транспортные ср-ва с 76 ЯБЧ (макс. 228);
• ВМФ: до 2035 г 12 РПКСН по 12 БРПЛ с 432 ЯБЧ (макс. 864-1440); после 2050 г 20 универсальных АПЛ по 6 БРПЛ со 120 ЯБЧ (макс. 360);
• ВВС: 50-80 бомбардировщиков с 50-80 ЯБЧ (по договору СНВ-3), или с 600-960 ЯБЧ (фактически).

Отсюда, в предложенном варианте минимальное число ЯБЧ (1333-1363) даже меньше, чем по договору СНВ-3 (1550 ед.). Разница (217-187 ЯБЧ) может компенсироваться установкой дополнительных ЯБЧ на МБР, БРПЛ, или, что эффективнее, увеличением числа МБР в ШПУ.

Итоговое число ЯБЧ, на которое Россия должна быть готовы пойти в условном договоре СНВ-4, должно рассчитываться исходя из суммарного числа ЯБЧ, которые должны уцелеть при внезапном обезоруживающем ударе противника, истраченных из них ЯБЧ, необходимых для прорыва ПРО, и оставшихся ЯБЧ, необходимых для нанесения противнику неприемлемого  ущерба.

Число МБР в ШПУ должно быть равно 50% ЯБЧ, развёрнутых противником. ШПУ с МБР должны быть дополнены резервными ШПУ, на случай резкого увеличения противником числа развёрнутых ЯБЧ (например, за счёт возвратного потенциала), или повышения характеристик ЯБЧ противника, что позволит ему поражать 1 МБР в ШПУ 1-й своей ЯБЧ с приемлемой вероятностью. При нанесении противником внезапного обезоруживающего удара ему придётся поражать все ШПУ, т.к. местоположение реальной МБР внутри кластера из ШПУ, будет не определено. Остальные компоненты СЯС могут строиться опционально – ПГРК, РПКСН, бомбардировщики и т.п. Их значение для ядерного сдерживания при условии реализации предыдущего абзаца будет менее важным.

Перспективные СЯС РФ, реализованные на базе лёгких МБР в ШПУ, будут максимально эффективны в качестве средства ядерного сдерживания в контексте возможности нанесения противником внезапного обезоруживающего удара под прикрытием глобальной системы ПРО, вплоть до начала массового развёртывания противником космических систем вооружения, обеспечивающих поражение высокозащищённых ШПУ без применения ядерных зарядов. В этом случае у СЯС будут два пути. Первый (тупиковый), когда при отсутствии сопоставимых космических технологий придётся реализовывать экстенсивный путь развития – численное увеличение СЯС в 2-3 раза, т.е. общее число ЯБЧ может составить 3000-4500 ед. и более, до уровня СССР. Но это разрушит экономику. Отсюда, после 2050 г эффективным будет 2-й (интенсивный) путь развития – космическая экспансия СЯС. Это длинный и сложный путь, но задел его необходимо создавать уже сейчас.

На пути желания США нанести внезапный обезоруживающий удар под прикрытием глобальной системы ПРО может встать проблема больших и сложных систем. Невозможно на 100% быть уверенным, что все системы сработают, и с требуемой эффективностью. А ставки в ракетно-ядерном противостоянии слишком высоки. С другой стороны, есть риск эскалации конфликта или возникновения такой ситуации в самих США, когда их руководство посчитает риск приемлемым, поэтому полностью исключать то, что команда на удар будет отдана, нельзя. Единственным решением остаётся создание таких СЯС, попробовать которые на прочность противник не решится никогда.

Самое уязвимое в предложениях автора – эти предположения: о возможности развёртывания в США глобальной системы  ПРО, о нанесении ими внезапного обезоруживающего удара по России, и о том, что время реакции СПРН РФ не обеспечит возможности нанесения ответно-встречного удара и рассчитывать можно будет лишь на ответный удар.

Но США развёртывают лишь ограниченную систему ПРО от потенциальных МБР КНДР и Ирана, а руководству США известна низкая эффективность её против ракет РФ. Нанесение ракетами США внезапного обезоруживающего удара по России крайне маловероятно, а Россия уже развернула мощную наземную СПРН и разворачивает космическую СПРН, так что ответно-встречный удар возможен. Совокупная вероятность этих маловероятных событий настолько мала, что можно было бы вообще  игнорировать предложения автора, но интерес они, всё-таки, представляют – как пример подхода определения состава СЯС РФ до 2050 г.

В РВСН, как считает автор, наиболее перспективным средством сдерживания должны стать будушие унифицированные МБР в защищённых ШПУ с таким же числом развёрнутых резервных ПУ. Предложено иметь 775  МБР в ШПУ (50% от 1550 ед. – макс. числа развёрнутых ЯБЗ по договору СНВ-3) и 775 ЯБЗ (макс. 2325) В резервных ШПУ должны размещаться противоракеты для поражения космического эшелона ПРО и СПРН врага.

Но надо отметить, что заводы НКМЗ и ЖЗТМ (ныне МЗТМ) сейчас находятся в Украине, и не будут строить ШПУ ВЗГ для РВСН России! 

Вторым элементом РВСН должны стать ПГРК, замаскированные под грузовые автомобили, которые будет сложно отследить спутниками разведки. Ракета перспективного ПГРК должна быть унифицирована с МБР в ШПУ. Их доля в РВСН предложена в 10%, т.е. 76 МБР в ПГРК и 76 ЯБЗ  (макс. 228). Единой унифицированной МБР в РВСН РФ может стать МБР на базе ракеты 15Ж59, разрабатывающегося ПГРК 15П159 «Курьер».

Но как отметил бывший начальник штаба РВСН В. Есин – ПГРК «Курьер» с малогабаритной ракетой был опасен. «Курьер» должен был маскироваться под перевозку крупногабаритных грузов по шоссе общего пользования. Будет ли ядерная война или нет, это неизвестно, а бед можно в мирное время нажить много. Поэтому проект и был приостановлен [12].

В морских СЯС до 2035 г автор предлагает иметь 12 РПКСН пр. 955(А), как планировало МО, с 12 БРПЛ  Р-30 у каждой. Они могут нести 144 БРПЛ с 432 ЯБЧ (макс. 864-1440). Но МО планировало иметь не 12 а 14 РПКСН пр. 955(А) и каждая несёт не 12, а 16 БРПЛ. Т.е. они могут нести 224 БРПЛ с 672 ЯБЧ (макс. 1344-2240).

До 2050 г автор предлагает построить 40-60 универсальных АПЛ  «Хаски», в т.ч. 20, несущих по 6 новых малых БРПЛ. Они могут нести 120 БРПЛ с 120 ЯБЧ (макс. 360). Автор считает, что создание универсальной АПЛ, способной нести ряд типов вооружения (в т.ч. БРПЛ), позволит обеспечить максимальную устойчивость морских СЯС. При обнаружении универсальной АПЛ противник не будет знать, что он отслеживает – носитель БРПЛ, КР или ПКР, а для постоянного контроля выхода и сопровождения 40-60 АПЛ, потребуется 80-120 многоцелевых АПЛ противника, что больше, чем у всех стран НАТО.

Тут автор погорячился насчёт постройки 40-60 многоцелевых АПЛ «Хаски». Они вряд ли будут намного проще в постройке и дешевле АПЛ «Ясень» (а та стоит 41-50 млрд. руб.) В сумме это предложение автора потянет на 1,6-3 трлн. руб.

Авиационные СЯС неустойчивы перед внезапным обезоруживающим ударом, а уязвимость в полёте носителей и их КР с ЯБЧ, делает этот элемент СЯС наименее значимым для ядерного сдерживания. Единственным применением авиационных СЯС будет их использование для давления на противника угрозой выдвижения к его границам и атаки с минимального расстояния. Вооружением авиационных СЯС автор сначала предложил МБР с воздушным стартом, запускающиеся с переоборудованного транспортного самолёта ПАК РБ. Он похож на транспортные самолёты, что вынудит ВВС противника реагировать на движение любого транспортного самолёта (возрастут затраты и т.д.). Должно быть 20-30 ПАК РБ по 1 МБР воздушного старта. Такая МБР должна быть максимально унифицирована с перспективной шахтной МБР, МБР ПГРК и перспективной БРПЛ. Отсюда, число ЯБЧ составит  20-30 ед. (макс. 60-90). Но автор спохватился, что реализация ПАК РБ будет слишком рискованной и затратной, хотя от обычных бомбардировщиков с КР пользы в ядерном конфликте мало. Самолёты Ту-95, Ту-160(М), ПАК-ДА могут эффективно использоваться как носители неядерного оружия, а как элемент СЯС быть резервом. Но зачёт 1 бомбардировщика, как 1 ЯБЧ, делает их наличие в СЯС оправданным, позволяя развернуть в 12 раз больше ЯБЧ, чем по договору СНВ-3. Поэтому автор предложил авиационные СЯС оставить в составе СЯС без изменений (50-80 самолётов), засчитывая как 50-80 ЯБЧ (макс. 600-960), и использовать с неядерным оружием в текущих конфликтах.

В сумме предложенные СЯС могут иметь 1045-1075 носителей (МБР, БРПЛ, ТБ) и 1333-1363 ЯБЗ (макс. 4017-4953). Т.е. число носителей будет в 1,5 раза выше, чем при продлении договора CНВ-3, а число ЯБЗ в мин. варианте – даже меньше, чем предел договора (в макс. варианте – больше в 2,6-3,2 раз). А с учётом уточнения числа ПЛАРБ и БРПЛ на них СЯС могут иметь 1125-1155 носителей и 1573-1603 ЯБЗ (макс. 4497-5753). Т.е. число носителей будет в 1,6 раза выше, чем при продлении договора CНВ-3, а ЯБЗ в мин. варианте – чуть больше, чем предел договора (в макс. варианте – больше в 2,9-3,7 раз).

При этом автор указывает на ненужность в предложенном варианте СЯС развёртывания КР «Буревестник», торпед «Посейдон», РК МБР «Сармат», ПГРК «Баргузин» и подводных РК МБР во внутренних водоёмах.       

Глава МИД России С. Лавров выразил готовность к переговорам с США об ограничении вооружений, включая вопросы создания новых видов гиперзвуковой оружия в обеих странах. На пресс-конференции 14 апреля 2020 г он сообщил о недавнем телефонном разговоре с американским коллегой М. Помпео, в котором обе стороны выразили желание «вернуться к переговорам». «Открыты мы и к разговору о новых перспективных разработках, включая гиперзвуковую оружие в контексте, подчеркну это особо, учета всех без исключения аспектов и всех факторов, влияющих на стратегическую стабильность», – отметил Лавров.

В последнее время Москва и Вашингтон были далеки от любых попыток ограничения вооружений. А в 2019 г был аннулирован договор о РСМД. Пандемия остановила взаимные проверки объектов двух стран по договору СНВ-3.

Сейчас в России и в США ведутся работы над созданием гиперзвуковых вооружений. Москва заявляет о работах по ракетам «Циркон», которые должны прийти на вооружение фрегатов «Адмирал Горшков», подлодок «Северодвинск» и береговых батарей. По словам Путина, эти ракеты имеют скорость до 9М и могут поражать надводные и наземные объекты на дальности св. 1000 км.

А США при администрации Д. Трампа также ускорили работы в этой области. В конце 2019 г Вашингтон выделил дополнительно до 1 млрд. долл. на программу ракеты воздушного базирования AGM-183A ARRW для оснащения ВВС США.

Вполне вероятно, что изменение риторики Москвы и стремление к диалогу с США связано с негативными тенденциями в экономике РФ, а также последствиями влияния коронавируса, что не позволяет Кремлю быть уверенным в завершении  дорогостоящих проектов по созданию новейших вооружений.

Сейчас Центробанк РФ предотвращает падение курса рубля и инфляцию за счет продажи иностранной валюты из Фонда национального благосостояния (ФНБ) и приобретения рублей в соответствии с бюджетными правилами (продажа валюты из резервов начинается, если цена российской нефти Urals в 2020 г опускается ниже $42). Однако со временем их будет недостаточно. На сегодня ФНБ составляет до $120 млрд. Этого при текущей цене нефти $27-32 РФ хватит максимум на 6 лет. По другим данным, при цене нефти в $35, бюджет РФ сможет продержаться на сбережениях только 3 года. Однако, пока цены на нефть упали до самых низких показателей из-за отсутствия спроса. Так потребление ресурсов с ФНБ будет еще больше. В итоге это может привести к сокращению и других бюджетных доходов. Некоторые экономисты вообще прогнозируют рецессию в РФ. А если за основу взять пессимистический сценарий, который был посчитан Центробанком РФ в сентябре 2019 г, то при ценах на нефть в $25 за баррель в 2020 г ВВП РФ сократится на 1,5-2%. Это негативно отразится на работе предприятий, в т.ч. ОПК, государственных заказах и доходах населения [13].

Министр Лавров выразил готовность к переговорам с США об ограничении вооружений, включая вопросы создания новых видов гиперзвуковой оружия в обеих странах. Он сообщил о недавнем телефонном разговоре с госсекретарём США М. Помпео, в котором обе стороны выразили желание вернуться к переговорам. Т.е. Россия ради переговоров по СНВ уже готова поступиться и гиперзвуковым оружием. Это объясняют негативными тенденциями в экономике РФ, а также последствиями влияния коронавируса, что не позволяет Кремлю быть уверенным в завершении  дорогостоящих проектов по созданию новейших вооружений. Но откажется ли руководство США от своего условия для начала переговоров по СНВ – привлечения к ним Китая? Впрочем, переговоры между США и РФ могут начаться, но вестись за закрытыми дверями (как предлагают американцы), ради ПИАРа, и не иметь позитивных результатов – как переговоры между Трампом и Ким Чен Ыном.   

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПО 2-Й ЧАСТИ

Среди части руководства России и в экспертной среде по поводу договора СНВ-3 высказываются противоположные предложения. Они приведены ниже, вместе с предположениями экспертов о перспективах развития СЯС России.

Обозреватель ТАСС Д. Литовкин живописует (для внутренней аудитории) высокие темпы модернизации СЯС России и пытается запугать этим США, а затем намекает, что США будут вынуждены пойти на переговоры об ограничении СЯС – под угрозой модернизированного ракетно-ядерного арсенала РФ и «совершенно новых российских аргументов» («оружия 1-го мая»).

Обозреватель А. Мальцев попытался с «нейтральных» позиций осветить причины, мешающие США и России найти общий язык, чтобы продлить договор СНВ-3. Россия и США выполнили условия договора СНВ-3, но отношения между ними находятся в тупике. Автор возложил вину за это на обе стороны, на непонимание намерений друг друга. Но у руководства США есть причины не доверять Кремлю из-за его попытки получить превосходство, за счет создания ядерных вооружений, обходящих договор СНВ-3, а главное – из-за утраты доверия к руководству России, которое не выполняет  международных соглашений и совершило агрессию против Украины и аннексию Крыма. Претензии же России к США насчёт развёртывания ими системы ПРО надуманны, т.к. возможности этой системы не угрожают СЯС России. А заключение многостороннего договора об ограничении ядерных вооружений Мальцев считает пока невозможным из-за несогласия Китая, Великобритании и Франции присоединиться к нему.

Замдиректора Центра АСТ К. Макиенко уверен, что договор СНВ-3 не будет продлен (из-за отказа США), хотя МИД РФ пытается вовлечь США в переговоры. Причиной он считает некомпетентность во внешней политике Конгресса США, который преувеличивает мощь США и недооценивает мощь РФ. Он утверждает, что США превосходят Россию в СЯС (в подлодках типа Ohio), а РВСН РФ уязвимы для первого массированного удара и её стратегические подлодки – от ВМС США. При этом в США создаются новые МБР, ПЛАРБ, бомбардировщики, крылатые и гиперзвуковые ракеты. Россия первой создала гиперзвуковые ракеты («Кинжал») но оснастила ими лишь 10 самолётов, а у США будут тысячи таких ракет, т.к. они обладают превосходящим ОПК. Макиенко считает, что США развернут ракеты средней дальности в Европе, на тихоокеанском ТВД, на кораблях и подлодках. Он утверждает, что в этой ситуации Россия должна отказаться от всех ограничений, в т.ч. РКРТ, а при ухудшении обстановки перейти к подрыву ДНЯО. США заинтересованы в уменьшении роли ядерного оружия, чтобы реализовать в конфликте свое экономическое и военное превосходство и вести победоносные неядерные войны. А РФ заинтересована в максимизации роли ядерного оружия и распространении ядерных технологий, что и будут происходить. Здесь он призывает к опасным действиям – отказ от РКРТ и подрыв ДНЯО повысят опасность развязывания региональных ядерных войн.

Автор уверен, что Россия не сможет разместить ракеты средней дальности в Венесуэле и на Кубе, но Китай сможет (последнее сомнительно).

Он считает, что США могут реализовать свое преимущество в космосе, поэтому его милитаризация неизбежна. Это позволит девальвировать ядерный потенциал России и Китая, преодолеть ситуацию взаимного уничтожения. За 30 лет США, смогут вывести на орбиту десятки платформ с гиперзвуковым ядерным оружием, которые будут висеть над территорией противника и за 15 минут смогут его уничтожить. В одиночку Россия не может противостоять США. Возможно, Россия сможет вывести подобные системы на орбиту, но намного меньшее число, чем США. Вывод ударного вооружения США в космос, вероятно, даже приведет к созданию военного союза между Китаем и Россией, поскольку только их совокупный потенциал позволит им сохранить паритет с США.

Т.е., сначала автор утверждает, что СЯС России могучи, а затем – что США имеют превосходство (хотя СНВ-3 зафиксировал паритет). Потом автор пугает Россию создаваемыми вооружениями США, хотя в России создаётся вдвое больше их типов. И наконец, автор рисует фантастические картины орбитальных станций США с ракетами, висящими над Россией. И он делает это, чтобы доказать необходимость военного союза РФ и КНР. Но Китай не входил, не входит, и не будет входить ни в какие военные союзы. У КНР есть собственный геополитический проект, и Россия там не союзник, а жертва.

Бывший начальник 4-го ЦНИИ МО В. Дворкин  считает, что РФ и США могут договориться о продлении договора СНВ-3, и это было бы выгодно для России – она сохранит с США стратегический баланс. Также обе стороны смогут контролировать СЯС друг друга. Если же договор не будет продлён – США смогут реализовать возвратный потенциал боеголовок своих МБР и БРПЛ, и число их ЯБЗ вырастет втрое. Дворкин сообщил это в ответе на статью «Сдерживание в новую эпоху» (она была подготовлена в интересах группы «ястребов» в ОПК, ВС, МИДе и Думе). Цель критикуемой статьи – показать, что в изменившейся обстановке в мире при стирании граней между ядерными и неядерными вооружениями, росте угрозы кибератак, отсутствии ограничений в развертывании космических вооружений существующие принципы стратегической стабильности требуют кардинальной трансформации. Дворкин отмечает, что в этой статье есть верные положения, но основные положения статьи ошибочны, в т.ч. – стирание граней между ядерными и неядерными вооружениями. Эффективность неядерного оружия повысилась, но придание ему стратегического потенциала неверно, как и выводы о возможности быстрого поражения 90% СЯС России высокоточными неядерными вооружениями. Это опровергают расчёты учёных 4-го ЦНИИ МО. В статье утверждается невозможность новых договоров, в т.ч. из-за новых гиперзвуковых ракет «Кинжал», «Циркон», «Авангард», а также торпед «Посейдон». Но «Кинжал» и «Циркон» – не стратегическое оружие, а «Авангард», может быть встроен в Договор СНВ-3. Возможности ПРО США в статье сильно преувеличены.

Если договор СНВ-3 не будет продлён, возможны 2 варианта: 1) Россия и США не станут заметно наращивать число ракет и ЯБЗ, ведя лишь их модернизацию (баланс по СНВ сохранится); 2) США приступят к наращиванию числа ЯБЗ, добавляя их на БРПЛ Trident II и МБР Minutemen III, что повысит число ЯБЗ в СНС США втрое. Баланс будет разрушен, но СЯС России смогут нанести ответный удар. Также в статье есть ряд необъективных оценок позиций США и неточностей. Дворкин утверждает, что в статье произошло не «стирание граней между ядерным и неядерным оружием», а перечисление надуманных мифов о катастрофических разоружающих ударах и гипертрофированном влиянии ПРО. Обоснованные данные подтверждают целесообразность сохранения баланса ядерных вооружений и договоров России и США. И не нужна «кардинальная трансформация» принципов стратегической стабильности, а нужно совершенствование этих принципов с учетом новых дестабилизирующих факторов: киберугроз, вывода оружия в космос и др.

Всё это показывает, что в верхах России есть группа «ястребов» (представители ОПК, ВС, МИДа и Думы, требующие отказа от продления договора СНВ-3 и развязывания гонки вооружений), и группа «голубей»  (представители промышленных и финансовых кругов, требующие продления договора  СНВ-3). Между этими группами идёт борьба, и полемика в прессе – её отражение.

Дворкин утверждает, что никакие «Посейдоны» и «Буревестники» скоро не появятся. И если они не будут укладываться в рамки договора, то он не исключает, что Россия может пойти на компромиссы и заморозить работы по этим вооружениям, чтобы была возможность заключить договор.

Замдиректора департамента МИД РФ В. Леонтьев сообщал, что часть новых и перспективных систем РФ не подпадают под действие СНВ-3. В т.ч. гиперзвуковой РК «Кинжал» и 2 системы с ЯЭУ (КР «Буревестник» и торпеда «Посейдон»). По его словам, Россия готова обсуждать с США заключение нового соглашения о подобных системах.

Это сигнал от руководства России верхам США, что РФ готова отказаться от развёртывания новых стратегических вооружений с ЯЭУ (КР «Буревестник» и торпед «Посейдон»), и даже РК «Кинжал», ради заключения с США нового договора о СНВ. Но не является ли это попыткой добиться размена реальных уступок США на мультики, или на вооружения, создание которых потребует десятилетий, и средств, которых Россия не имеет? Экономика РФ не выдержит новой гонки вооружений, как не выдержал в своё время СССР.

Эсперт С. Кетонов отмечает, что в США есть сенаторы, обеспокоенные перспективными вооружениями РФ и настаивающие на продлении договора СНВ-3. Якобы впервые оружие России качественно превосходит американское, и это причина их беспокойства Автор утверждает, что эти вооружения легко классифицируются и могут быть включены в договор СНВ-3. КР «Буревестник» с ЯЭУ могут засчитываться как МБР, АПЛСН «Белгород» и «Хабаровск» – как ПЛАРБ, а торпеды «Посейдон» – как БРПЛ. Тем более в  договоре нет жесткого деления оружия на классы и типы. Главное – не выходить за лимиты.

Это ещё один сигнал руководства России к США о готовности отказаться от развёртывания новых стратегических вооружений с ЯЭУ (торпед «Посейдон», их подлодок-носителей и КР «Буревестник»), ради заключения с США нового договора об ограничении СНВ. Но причины беспокойства сенаторов автор трактует неверно. Очевидно они – лоббисты ВПК США и изображают, что поверили в эти вооружения России, чтобы США создали в ответ свои вооружения (только уже реальные), т.к. финансовые, технологические и производственные возможности ОПК США намного выше.

Обозреватель В. Литовкин рассмотрел меры, которые Россия может предпринять, если договор СНВ-3 не будет продлён, и предложил реализовать ранее замороженный проект создания БЖРК «Баргузин». Он считает, что это будет намного дешевле и эффективнее, чем создавать новые РК, втягиваться в гонку вооружений с США. Но как отметил Дворкин, разработка БЖРК «Баргузин» стала результатом лоббирования со стороны ОПК, а необходимости в ней нет. Потому что сдерживание вполне обеспечивают мобильные ПГРК «Ярс» и ПЛАРБ с БРПЛ.

Эксперт Е. Даманцев прокомментировал программу оснащения ракетами «Кинжал» бомбардировщиков Ту-160М/М2. По его словам это превратит гиперзвуковой РК средней дальности «Кинжал» в уникальный инструмент стратегического сдерживания с дальностью 9500 км, парирующий возможности ПРО ЗРС THAAD, «Patriot PAC-3MSE» и Aegis ВС США. Ракеты «Кинжал», в сравнении с КР Х-101 и Х-102, будут иметь в 9-10 раз большую скорость и в 9-10 раз меньшее подлётное время. Поэтому, в ходе удара операторы ЗРК Patriot PAC-3MSE и систем Aegis будут иметь очень мало времени для перехвата «Кинжалов». Кроме того, «Кинжалы» выполняют противозенитные манёвры с перегрузками до 30G, поэтому они не смогут быть перехвачены американскими ЗРС ПВО и ПРО.

Автор пытается запугать США ракетами «Кинжал», которыми намечено оснастить бомбардировщики Ту-160М/М2. Против «Кинжалов» якобы бессильна американская ПРО, но в США сейчас развёртывается создание новых систем ПРО. 

Эксперт А. Митрофанов предложил состав СЯС РФ на период до 2050 г, исходя из возможности развёртывания в США глобальной системы  ПРО и нанесения США внезапного обезоруживающего удара по России, а также при условии, что время реакции СПРН РФ не обеспечит возможности нанесения ответно-встречного удара и рассчитывать можно будет лишь на ответный удар. И самое уязвимое в предложениях автора – эти предположения.

США развёртывают лишь ограниченную систему ПРО от МБР КНДР и Ирана, и она имеет низкую эффективность против ракет РФ. Нанесение ракетами США внезапного обезоруживающего удара по России крайне маловероятно, а РФ уже развернула наземную СПРН и разворачивает космическую, т.е. ответно-встречный удар возможен. Совокупная вероятность этих событий так мала, что можно вообще игнорировать предложения автора, но интерес они, всё-таки, представляют – как пример подхода определения состава СЯС РФ до 2050 г.

В РВСН, как считает автор, наиболее перспективным средством сдерживания должны стать унифицированные МБР в защищённых ШПУ с таким же числом развёрнутых резервных ПУ. Предлагается иметь 775 МБР в ШПУ (50% от 1550 ед. – макс. числа развёрнутых ЯБЗ по СНВ-3) и 775 ЯБЗ (макс. 2325). В резервных ШПУ должны размещаться противоракеты для поражения космического эшелона ПРО и СПРН противника.

Но заводы НКМЗ и ЖЗТМ (ныне МЗТМ) сейчас находятся в Украине, и не смогут строить защищённые ШПУ ВЗГ для РВСН России!

Вторым элементом РВСН должны стать ПГРК, замаскированные под грузовые автомобили, которые будет сложно отследить спутникам разведки. Ракета перспективного ПГРК должна быть унифицирована с МБР в ШПУ. Их доля в РВСН предложена в 10%. – т.е. 76 МБР в ПГРК и 76 ЯБЗ (макс. 228). Единой унифицированной МБР в РВСН РФ может стать МБР на базе ракеты 15Ж59, разрабатывающегося ПГРК 15П159 «Курьер».

Но как отметил бывший начальник штаба РВСН В. Есин – ПГРК «Курьер» с малогабаритной ракетой был опасен – из-за того, что «Курьер» должен был маскироваться под перевозку крупногабаритных грузов по шоссе общего пользования. Будет ли ядерная война или нет, это неизвестно, а бед можно в мирное время нажить много. Поэтому проект и был приостановлен.

В морских СЯС до 2035 г автор предлагает иметь 12 РПКСН пр. 955(А) по 12 БРПЛ  Р-30. Они могут нести 144 БРПЛ с 432 ЯБЧ (макс. 864-1440). Но МО планировало иметь не 12 а 14 РПКСН пр. 955(А) и каждая несёт не 12, а 16 БРПЛ. Т.е. они могут нести 224 БРПЛ с 672 ЯБЧ (макс. 1344-2240).

До 2050 г автор предлагает построить 40-60 универсальных АПЛ «Хаски», в т.ч. 20, несущих по 6 новых малых БРПЛ. Эти 20 АПЛ могут нести 120 БРПЛ с 120 ЯБЧ (макс. 360). Автор считает, что создание универсальной АПЛ, способной нести все типы вооружения (в т.ч. БРПЛ), позволит обеспечить максимальную устойчивость морских СЯС. При обнаружении универсальной АПЛ противник не будет знать, что он отслеживает – носитель БРПЛ, КР или ПКР, а для постоянного контроля выхода и сопровождения 40-60 АПЛ, потребуется 80-120 многоцелевых АПЛ противника, что больше, чем у всех стран НАТО.

При этом, автор погорячился насчёт постройки 40-60 многоцелевых АПЛ «Хаски». Разрабатываемые АПЛ «Хаски» вряд ли будут намного проще в постройке и дешевле АПЛ типа «Ясень» (а та стоит 41-50 млрд. руб.) В сумме это предложение автора потянет на 1,6-3 трлн. руб.

Авиационные СЯС неустойчивы перед внезапным обезоруживающим ударом, а уязвимость в полёте носителей и их КР с ЯБЧ, делает этот элемент СЯС наименее значимым для ядерного сдерживания. Единственным применением авиационных СЯС будет их использование для давления на противника угрозой выдвижения к его границм и атаки с минимального расстояния. Вооружением авиационных СЯС автор сначала предложил МБР с воздушным стартом, запускающиеся с переоборудованного транспортного самолёта ПАК РБ. Он похож на транспортные самолёты, что вынудит ВВС противника реагировать на движение любого транспортного самолёта (возрастут затраты и др.). Должно быть 20-30 ПАК РБ по 1 МБР воздушного старта. Эта МБР должна быть унифицирована с перспективной шахтной МБР, МБР ПГРК и БРПЛ. Отсюда, число ЯБЧ составит  20-30 ед. (макс. 60-90). Но автор спохватился, что реализация ПАК РБ будет слишком рискованной и затратной, хотя от обычных бомбардировщиков с КР пользы в ядерном конфликте мало. Самолёты Ту-95, Ту-160(М), ПАК-ДА могут эффективно использоваться как носители неядерного оружия, а как элемент СЯС быть резервом. Но зачёт 1 бомбардировщаика, как 1 ЯБЧ, делает их наличие в составе СЯС оправданным, позволяя развернуть в 12 раз больше ЯБЧ, чем по договору СНВ-3. Поэтому автор предложил авиационные СЯС оставить в составе СЯС без изменений (50-80 самолётов), засчитывая как 50-80 ЯБЧ (макс. 600-960), и использовать с неядерным оружием в текущих конфликтах.

В сумме СЯС по предложению автора могут иметь 1045-1075 носителей (МБР, БРПЛ, ТБ) и 1333-1363 ЯБЗ (макс. 4017-4953). Т.е. число носителей будет в 1,5 раза выше, чем при продлении договора CНВ-3, а ЯБЗ в мин. варианте – даже меньше, чем предел договора (в макс. варианте – больше в 2,6-3,2 раз). А с учётом уточнения числа ПЛАРБ и БРПЛ на них СЯС могут иметь 1125-1155 носителей и 1573-1603 ЯБЗ (макс. 4497-5753). Т.е. число носителей будет в 1,6 раза выше, чем при продлении договора CНВ-3, а ЯБЗ в мин. варианте – чуть больше, чем предел договора (в макс. варианте – больше в 2,9-3,7 раз).

При этом автор указывает на ненужность в предложенном варианте СЯС развёртывания КР «Буревестник», торпед «Посейдон», РК МБР «Сармат», ПГРК «Баргузин» и подводных РК МБР во внутренних водоёмах.

Глава МИД РФ С. Лавров объявил о готовности России к переговорам с США о СНВ, в т.ч. по вопросам создания новых видов гиперзвукового оружия в обеих странах. Он сообщил о недавнем телефонном разговоре с госсекретарём США М. Помпео, где стороны выразили желание вернуться к переговорам. Т.е. Россия ради переговоров по СНВ уже готова поступиться и гиперзвуковым оружием. Это объясняют негативными тенденциями в экономике РФ, а также последствиями влияния пандемии коронавируса, что не позволяет Кремлю быть уверенным в завершении дорогостоящих проектов по созданию новейших вооружений. Но откажется ли руководство США от своего условия для начала переговоров по СНВ – привлечения к ним Китая? Впрочем, переговоры между США и РФ могут начаться, но вестись за закрытыми дверями (что предлагают американцы), ради ПИАРа обеих сторон, и не иметь позитивных результатов, как переговоры между Трампом и Ким Чен Ыном.

Проблематика развития СЯС России и перспектив договоров о СНВ очень сложна и в одной статье невозможно осветить все её аспекты. Но некоторые выводы сделать можно:

1. РВСН России в 2024 г планируют завершить перевооружение на новые РК с лёгкими МБР «Ярс»/«Ярс-М» в ШПУ и ПГРК, способные нести по 4-6 ЯБЧ, и новые МБР «Сармат», способные нести по 10-15 ЯБЧ. Новые МБР будут иметь существенный возвратный потенциал ЯБЧ и эффективные КСП ПРО, а 12 МБР УР-100Н УТТХ будут переоснащены на гиперзвуковые планирующие боевые блоки «Авангард». Заявлено о разработке межконтинентальной КР «Буревестник» с ЯЭУ.
2. В морских СЯС до 2027 г намечено иметь в строю 10 новых РПКСН «Борей» и «Борей-А» с новыми БРПЛ «Булава» и сохранить в строю 6 наличных РПКСН «Дельфин» с БРПЛ «Синева»/«Лайнер». БРПЛ будут иметь возвратный потенциал ЯБЧ и КСП ПРО. Заявлено о разработке межконтинентальной торпеды «Посейдон» с ЯЭУ.
3. В авиационных СЯС намечено иметь 75 модернизированных бомбардировщи-ков (35 ТБ Ту-95МСМ и 10 Ту-160М, 30 ДБ Ту-22М3М) и 30-50  новых Ту-160М2, а в перспективе –  малозаметные ПАК ДА. ТБ несут КР Х-55СМ/555 и Х-102/101. Заявлено о планах вооружения Ту-160М/М2 и Ту-22М3М новыми аэробаллистическими УР «Кинжал», о разработке КРВБ (оперативной Х-50 и межконтинентальной Х-БД), сверхзвуковой УР Х-32 и гиперзвуковой ГЗУР.
4. Россия и США выполнили условия СНВ-3 и сократили число ЯБЗ, носителей и ПУ до предельных уровней договора. В феврале 2021 г истекает срок его действия, который можно продлить ещё на 5 лет. Руководство РФ настаивает на его продлении, а США сообщили о согласии на это при выполнении двух условий: если Россия включит в договор в числе носителей создаваемые КР «Буревестник» и торпеды «Посейдон», и если к переговорам подключится Китай, чьи СЯС в последние годы выросли. Но если руководство России посылает США сигналы на разных уровнях о согласии на первое условие, то Китай отказывается от участия в переговорах.
5. Руководство России хочет продления договора, т.к. её экономика не выдержит новой гонки ядерных вооружений. Также руководство РФ желает контролировать состояние СЯС США. Поэтому РФ готова включить в договор создаваемые КР «Буревестник», торпеды «Посейдон» и даже УР «Кинжал». Впрочем, возможно, что они специально «создавались» как угроза для США и разменные системы для переговоров. А ряд экспертов считает, что эти системы лишние для СЯС, или вообще не существуют в реальности.
6. Руководство США против продления договора, выдвигая нереализуемое условие – подключение к договору КНР. Причины – СЯС РФ перевооружатся в 2024-2027 гг., а в СЯС США устарели, и их перевооружение лишь впереди (с 2027 г). А создание в РФ качественно новых вооружений рассматривается в США как попытка получить качественное превосходство в СЯС. Но главная причина – утрата доверия к руководству РФ, которое грубо нарушает договоры и проводит агрессивную политику. В итоге, вероятность новой гонки ядерных вооружений  велика. Собственно, она уже началась, и виновато в этом, в основном, руководство России.  А Россия эту гонку проиграет – как уже было.

 

 

 

 

Юрий Бараш,

 член Экспертного совета ЦИАКР