В сентябре 2017 г в Великобритании вышла книга «Новые сухопутные войска России: возможности, ограничения и последствия для международной безопасности», написанная двумя известными экспертами, Игорем Сутягиным (Россия)  и Джастином Бронком (Великобритания). Издание подготовлено британским Королевским Объединенным институтом оборонных исследований RUSI (Royal United Services Institute) в Лондоне. О высоком уровне исследования свидетельствует также его выход в престижной серии Whitehall Papers.

Основной лейтмотив данной работы: Россия активно проводит реформы в интересах расширения возможностей своей сухопутной компоненты армии в XXI веке. Авторы дают углубленный анализ  Сухопутных Сил ВС России, численность которых составляет порядка 300 тыс. солдат и офицеров, а также  Воздушно-Десантных войск (ВДВ), морской пехоты и Сил специальных операций (ССО) Вооруженных Сил РФ (ВДВ и ССО подчинены напрямую Москве).

Книга структурно состоит из трех частей. В первой из них исследуется практическое  использование  ВС РФ, с упором на наземные войска, включая Сухопутные Силы, ВДВ, морскую пехоту и силы специальных операций. В итоге, делается вывод о нынешнем состоянии Сухопутных Сил РФ.

Во второй части анализируется состав вооружения и военной техники, тактические концепции их применения и предполагаемого использования Сухопутных Сил РФ. Рассматриваются, в частности, состояние и структура таких формирований, как мобильные общевойсковые соединения,  воздушно-десантные войска, разведывательные, ракетные, артиллерийские  части, войска химической защиты (включая ОМП — химическое, бактериологическое, радиологическое и ядерное оружие), инженерные войска, силы и средства РЭБ.

По мнению авторов, текущие амбициозные усилия по  модернизации ВВТ направлены на существенное количественное и качественное усиление огневого потенциала и оперативной устойчивости каждого из названных компонентов.

Третья часть посвящена подробному анализу дислокации Сухопутных Сил России в Западном, Южном и Центральном  военных округах, включая Арктику, оккупированный Крым, Калининград и оккупированные районы Донбасса. Эксперты подробно рассматривают варианты угроз, исходящие со стороны РФ и возможные варианты их реализации с точки зрения безопасности в Европе, включая Арктику.

Подробно анализируется роль Сухопутных Сил в российской внешней политике, реформа организации, логистического обеспечения войск, состав и перспективы развития вооружения и военной техники, решаемые задачи, действия российских войск в войне против Украины, а также текущая дислокация и цели развертывания сил ВС РФ, прежде всего, в пограничных с Украиной Центральном, Южном и Западном военных округах ВС РФ.

Отмечается, что российско-грузинская война 2008 года вскрыла несоответствие организации ВС РФ современным требованиям, недостаток современных вооружений и в целом их техническую отсталость, что в итоге, несмотря на подавляющее численное превосходство российской стороны, не гарантировало ее от больших потерь. Это  считается первопричиной  реформирования Сухопутных сил РФ.

Второй важной причиной стала убежденность Кремля, основанной на своеобразном русско-центричном подходе к оценке событий, в причастности Запада к событиям «Арабской весны», силовом устранении ливийского лидера Муамара Каддафи и намерении повторить этот сценарий в других странах, включая РФ. В итоге, революция в Украине и последовавшая вслед за ней аннексия Крыма  привели РФ к новой конфронтации с Западом.

Важной особенностью реформирования Сухопутных Сил РФ, начиная с 2008 года, стал переход на бригадную форму организации. Это позволило устранить проблему укомплектования частей личным составом, характерную для прежнего дивизионного формата, а также повысить уровень мобильности и боеготовности входящих в состав бригад батальонов.

Отказавшись от прежней структуры ВС, рассчитанной главным образом на оборону территории РФ от внешней агрессии в рамках широкомасштабной войны, Москва в новых условиях переориентировала  свои Сухопутные Силы на решение наступательных задач и операций, прежде всего, в странах «ближнего зарубежья».

Правда, в 2014 году, в рамках обострившегося противостояния с Западом после аннексии Крыма и начала война на Донбассе в РФ приняли политическое решение, реальная эффективность которого сомнительна, о  формировании в составе ВС РФ новых дивизий, по 1-2 на каждый военный округ. Параллельно сохраняется принятая для остальных частей Сухопутных Сил бригадная форма организации (за исключением ВДВ, где изначально сохраняют дивизионную форму организации). Дивизии и бригады входят в состав армий или армейских корпусов, территориально дислоцированных в пяти военных округах РФ.

По оценке авторов, военная сила является основным инструментом внешней политики России, руководство которой видит свое военное и экономическое отставание  от НАТО. В то же время,  как отмечается в принятой 31 декабря 2015 года Стратегии Национальной безопасности РФ, ключевым приоритетом Федерации остается восстановление своего статуса одной из ведущих держав мира. Там же США и их союзники, как главное препятствие на пути достижения этой цели, официально названы врагами РФ.

Одним из важнейших средств достижения указанной цели Кремль видит усиление своего военного потенциала, включая реформирование Сухопутных Сил. С 2008 года он реализует долговременную и масштабную программу военных реформ, как с точки зрения оснащения войск новыми видами вооружения и военной техники, так и структурной реорганизации их в соответствии с новыми требованиями и потребностями  Федерации.

Важной составляющей реформы является создание логистики, максимально приближенной к потребностям гибкой структуры размещения войск, что демонстрируется как в Украине, так и в Сирии. Резко сокращено (со 140 до 13) число арсеналов и складов боеприпасов. Хранение снарядов и ракет повсеместно переводится в закрытые складские помещения. Правда, в силу кризиса российской экономики из 580 запланированных складов к 2016 г были готовы лишь 126, однако работы в этом направлении продолжаются.

Много внимания уделено оптимизации и реорганизации логистики: вместо прежних 330 складов оставлено всего 24, но это уже крупные перевалочно-логистические комплексы. Одним из итогов стало сокращение вдвое расходов на хранение ВВТ в 2016 году: с 29,4 млрд. руб. до 14,8 млрд. руб. и, соответственно, сокращение численности задействованного небоевого личного состава.

Другим важным элементом логистической поддержки является ее непосредственная взаимосвязь с обеспечением мобильности сухопутных войск. По аналогии с тем, как это делают американцы в рамках своей стратегической программы заблаговременного размещения тяжелой боевой техники и вооружения (пре-позиционирования) в критических точках, ВС РФ размещают необходимое ВВТ своих Сухопутных Сил на специальных базах хранения и ремонта  вооружения и техники (БХИРВТ).

К настоящему времени сформирована 21 БХИРВТ, 5 из которых располагаются в европейской части территории России. Места для размещения таких баз определены Генеральным Штабом ВС РФ вблизи районов потенциальной угрозы. На каждой  базе хранится полный комплект всего необходимого для армейской бригады ВВТ, а также 2,5 боекомплекта ко всем видам вооружения.

Вся штатная техника хранится в боеготовом состоянии, заправлена топливом и периодически проверяется в действии. Все это имеет целью в угрожаемый период обойтись без переброски тяжелой техники и достигать высокого уровня мобилизационной готовности. При необходимости на базу хранения перебрасывается (например, самолетами) только личный состав и бригада на протяжении считанных дней приступает к выполнению поставленных задач. Отдельные элементы такой логистики уже успешно отработаны в Сирии.

Нельзя исключать, что подобную практику россияне могут использовать и на территории Беларуси, оставив там по окончании учений «Запад-2017» часть своего тяжелого вооружения и техники. БХИРВТ играют еще одну важную роль — в качестве резерва ВВТ для воинских частей, которые будут формироваться в угрожаемый период или с началом войны.

Отмечается развитие в составе Сухопутных Сил ВС РФ сил постоянной готовности на основе концепции батальонно-тактических групп (БТГ). Указанные БТГ, укомплектованные профессионалами, имеются в каждой мобильной бригаде, включая спецназ и морскую пехоту. Эти силы  постоянно находятся в состоянии повышенной (от 2-х до 24 часов) готовности.

Согласно заявлению начальника Генерального Штаба ВС РФ Валерия Герасимова, сделанному им в сентябре 2016 года, число БТГ будет постоянно увеличиваться, с 65 (сентябрь 2016 года) до 115 в 2017 и 125 в 2018 году. А численность ВДВ до конца 2017 года планировалось даже удвоить, с 36 тыс. до 72 тыс. солдат и офицеров.

Наличие БТГ означает возможность быстрой переброски до 47 тыс. боеготовых солдат и офицеров сил постоянной готовности в любую точку страны. Теоретически транспортная авиация РФ в состоянии перебросить по воздуху за один раз до 20-25 тыс. солдат и офицеров с легким вооружением к местам нахождения баз (БХИРВТ) вблизи зоны боевых действий.

К этому стоит добавить 12 батальонов постоянной готовности в составе ВДВ (до 5400 десантников), предназначенных для действий за границами РФ (что не скрывается) плюс до 1000 бойцов Командования Сил специальных операций (КССО), призванных действовать в глубоком тылу противника.  Две последние структуры активно используются РФ в Украине и в Сирии.

Российское военно-политическое руководство постоянно демонстрирует склонность к применению своей военной силы, оказывая дестабилизирующее влияние на обстановку в Европе и во всем мире. Это имеет место как в Украине, так и в Сирии. Эксперты обращают внимание, что агрессивная направленность боевой подготовки и тактика использования российских войск в последние годы  резко контрастировали  с тем, к чему долгое время готовились вооруженные силы страна Запада (участие в миротворческих, антитеррористических операциях и т.п.).

Вместе с тем, практика участия ВС РФ в войне против Украины потребовала привлечения для войны на Донбассе подразделений (включая элитные части ВДВ и морской пехоты) из практически  всех регионов РФ, включая Бурятию, Кольский полуостров, Дальний Восток и даже Курильские острова.  В целом, из 12 армий, входивших в 2014 году в состав Сухопутных Сил РФ, только 2, развернутые на границе с Китаем, не были задействованы в войне с Украиной.

В то же время, по оценкам авторов, только в 2014 году для участия в войне против Украины на Донбассе привлекались от 101 до 116 частей (31-32% численности) и соединений Сухопутных Сил РФ, использовавших там свою штатную технику и тяжелое вооружение.

Для Сухопутных Сил РФ в целом указанная практика представляла собой достаточно сложную задачу, потребовавшую значительного напряжения сил и средств, большого объема транспортных перевозок, организации логистического обеспечения боевых действий и ремонта ВВТ как на местах, так и на территории Федерации. Это свидетельствует о том, что способность Кремля поддерживать даже умеренный темп боевых операций в среднесрочной перспективе достаточно ограничена.

Кроме того, сохраняются хронические проблемы с обеспечением частей и подразделений современными видами ВВТ, их комплектованием,  мотивацией  личного состава и проблемами морального порядка. И в условиях принятого политического решения о восстановления  в составе Сухопутных Сил  упраздненного ранее дивизионного звена эти проблемы будут только усугубляться.

Наряду с этим, все больше сказывается эффективность воздействия на российскую экономику западных санкций (до 826 образцов российских ВВТ зависят от поставок из  стран НАТО и ЕС) и сложная экономическая ситуация в России. Все это отрицательно сказывается на усилиях Кремля по проведению амбициозной масштабной реформы ВС РФ в целом.

По большинству позиций плановые сроки производства новых видов оружия сорваны, а их число существенно сокращается. Так, например, из заявленных 2300 новых танков Т-14 «Армата» к 2020 году, в силу экономических причин в оборонном заказе оставлены всего 70, причем поставка их переносится на 2025 год. По другим направлениям ситуация аналогична.

Наряду с реформированием структуры Сухопутных Сил ВС РФ,  предусматривается дальнейшее усиление их огневой мощи, в т.ч. за счет принятия на вооружение семейства бронетехники «Армата» модульной конструкции на базе тяжелой универсальной гусеничной платформы (ТУГП). В их числе танк Т-14 «Армата», БМП Т-15 «Багульник», САУ, РСЗО и т.д. «Армата» фактически является концептуальным эквивалентом американского семейства модульной бронетехники “Stryker”.

На основании опыта войны в Украине и Сирии активно пересматривается и укрепляется роль артиллерии, на которую приходится до 80% потерь с обеих сторон. Авторы отмечают как минимум три направления в этом плане.

Во-первых, увеличивается число артиллерийских подразделений в составе бригад Сухопутных Сил. В 2016 году сформирован целый ряд новых артиллерийских частей, в т.ч. как минимум одна тяжелая артиллерийская бригада, дислоцированная в Подмосковье, а также два отдельных артиллерийских батальона (Южный военный округ), оснащенных системами, позволяющими применять тактические ядерные боеприпасы.

Во-вторых, много внимания уделяется модернизации стоящих на вооружении артиллерийских систем, направленной прежде всего на увеличение точности стрельбы и повышение мобильности и живучести в боевых условиях.  Для этого буксируемые артсистемы в частях будут заменяться на самоходные аналоги. Так, например, в составе моторизованных бригад буксируемые 152-мм гаубицы 2А65 «Мста-Б» подлежат замене на новые самоходные 152-мм автоматизированные САУ 2С35-1 «Коалиция-СВ-КШ» .

В-третьих, предполагается увеличить дальность ведения артиллерийского огня. Так, САУ «Коалиция» сможет поражать цели на дальностях до 40 км, тогда как «Мста-Б» имеет дальность всего до 24 км.

Что касается реактивной артиллерии, здесь дальность стрельбы 122-мм СРЗО («Град», «Торнадо-Г») доведена до 30 км, а 300-мм («Смерч», «Торнадо-С») – до 120 км. Для боде крупных систем 300-мм калибра усилия направлены на разработку двухступенчатых ракет с дальностью стрельбы до 200 км. Много внимания уделяется повышению скорострельности  артсистем, внедрению модульных мультикалиберных огневых систем (с возможностью стрельбы боеприпасам разных калибров) и разработке новых боеприпасов. К 2020 году МО РФ планирует передать в войска до 660 новых СРЗО и тем самым завершить перевооружение артиллерийских подразделений Сухопутных Сил.

С учетом боевого опыта, полученного в войне на территории Украины и в Сирии, одним из приоритетов Сухопутных Сил является укрепление возможностей ведения разведки и выдачи целеуказания в условиях современного поля боя. Много внимания уделяется оснащению частей и подразделений новыми техническими средствами, в т.ч. беспилотными летательными аппаратами, средствами электронной разведки и РЭБ.

К числу инновационных средств разведки для нужд РСЗО относится разработка  малого гиперзвукового БПЛА Т90 (изделие 9М61), доставляемого к цели стандартной 300-мм ракетой 9М534. Аппарат предназначен для обеспечения разведки удаленных целей и выдачи ЦУ таким системам, как «Смерч» и «Торнадо-С».

Усиление огневой мощи мобильных подразделений мотопехоты и ВДВ достигается за счет перевооружения их соответственно на  БМП-3 и БМД-4М, оснащенные боевыми модулями в составе 100-мм орудия 2А70 и ПУ ПТУР и/или 30-мм пушкой в составе боевого модуля «Бахча-У».

Одним из приоритетов российского командования является минное оружие, производство и применение которого запрещено рядом международных документов. Так, в книге говорится о разработке в РФ новых и более эффективных, чем имеющиеся на вооружении, мин. В их числе такие как: противопехотная мина ПОМ-3 с сейсмовзрывателем, М-225 и противотанковая мина «Темп-30» «Клещ». Для дистанционного минирования местности инженерные подразделения переоснащаются на новые машины ПМЗ-К.

Среди новых разработок в этом плане отмечается гусеничный минный заградитель на базе шасси УМЗ-А семейства «Армата». Сообщается, что эта система получит такой же уровень защиты, как и танк Т-14, благодаря чему сможет действовать в боевых порядках наступающих войск, придав последним уникальную возможность оперативно минировать при необходимости опасные направления.

Помимо ведения разведки, подразделения КССО (спецназ) осваивают практику ведения психологических операций с широким использованием возможностей населения временно оккупированных территорий Донбасса и Крыма для достижения целей Кремля в Украине (дестабилизация страны, создание групп влияния, манипуляция настроениями в обществе и т.п.) .

Авторы обращают особое внимание на обязательное включение подразделений химзащиты (ОМП) в состав всех российских армий и армейских корпусов, до батальонного уровня включительно. При этом они демонстративно оснащаются самыми современными средствами химической разведки и анализа обстановки.

Это обстоятельство вызывает особую озабоченность на Западе, поскольку может означать подготовку к ядерной войне. Если отбросить возможный фактор психологического давления на Запад путем целенаправленной «утечки информации» из Кремля, эксперты не исключают, что там вполне могут всерьез готовиться к такому варианту развития событий.

Характерной особенностью радиоэлектронной борьбы Сухопутных Сил РФ является тактическая интеграция подразделений РЭБ в состав всех без исключения боевых частей, в т.ч. на оккупированных территориях Донбасса и в Крыму. Каждый военный округ имеет в своем составе бригаду РЭБ. Также известно о наличии усиленной бригады РЭБ стратегического резерва.

Вооруженные силы являются одним из важнейших средств реализации реваншистской и агрессивной внешней политики РФ. Как отмечают авторы, Кремль активно использует их для сохранения своего влияния в постсоветских республиках и для провокаций против Запада, а также для проекции силы в глобальном масштабе.

Характерно, что правда, при этом Кремль  действует, балансируя на грани конфликта с НАТО, стараясь в то же время не пересекать условную «красную линию» и не спровоцировать своего превосходящего противника, понимая губительные для себя последствия от прямого столкновения с ним.

Российские Сухопутные Силы ориентируются на решение  наступательных задач на неприятельской территории, нанесение быстрых, коротких и сильных ударов, с последующим обеспечением жесткой обороны и переходом к деэскалации конфликта на своих условиях (даже с угрозой, если потребуется, применения ядерного оружия). Поэтому их структура и вооружение оптимизируются в интересах повышения уровня боеготовности и возможности боевого развертывания в максимально короткие сроки.

Даже дислокация войск имеет значение и прежде всего рассчитана на оказание постоянного давления на Украину и противостояние силам передового базирования НАТО в Европе. Еще одной иллюстрацией российского modus vivendi авторы работы видят военную активность и планы масштабного военного строительства России в Арктике.

Отмечается, что, планируя и реализуя на практике операции в Украине (а позже-и в Сирии), Генеральный Штаб ВС РФ продемонстрировал высокий уровень планирования, способность организовать переброску войск на большие расстояния, координируя действия разнородных сил. Кроме того, Россия своей практикой почти непрерывных учений у границ с Украиной и странами Балтии зачастую стремится обойти международные ограничения, в т.ч. Венский документ 2011 года о мерах укрепления доверия и безопасности (ВД-2011) в Европе.

Так, проводя учения силами бригад, РФ формально не нарушает положения ВД-2011, ограничивающего учения частей дивизионного уровня. Вместе с тем, утверждают авторы, российская сторона фактически нарушает дух этого важного международного документа, постоянно проводя учения и отрабатывая наступательную тактику войск. РФ использует и другие возможности, чтобы обойти существующие ограничения.

В результате РФ концентрирует на границе большее число войск, чем официально заявлено, в т.ч. в рамках очередных учений. С учетом современного состояния отношений РФ с Западом, продолжение российской военной реформы обязывает НАТО как минимум в обозримом будущем рассматривать Россию в качестве главной угрозы своей безопасности.

Анализируя состав и дислокацию Сухопутных Сил РФ, авторы отмечают формирование в их составе отдельных бригад военной разведки, прежде всего, в Калининградской области и в Крыму. Это может свидетельствовать о планах использования соответствующих группировок Сухопутных Сил,  прежде всего, в наступательных целях, например, пробития сухопутного коридора для прямого сообщения обоих анклавов с материковой территорией РФ.

Сформированные в 2014-15 гг РФ в составе Западного военного округа две новые армии (1-я гвардейская танковая и 20-я гвардейская общевойсковая), несмотря на российскую пропагандистскую риторику (якобы в ответ на активность НАТО) на самом деле направлены не столько против Альянса, сколько против Украины. Это прежде всего ударные войска, призванные решать наступательные задачи и не случайно именно их в первую очередь предполагается оснастить новыми и модернизированными видами ВиВТ, включая танки Т-14 «Армата», тяжелые БТР Т-15«Багульник», БРЭМ Т-16, БМП «Курганец-25», новые САУ,  и т.п.

Несмотря на декларируемое назначение обеих новых армий (противостояние НАТО), их антиукраинская направленность более, чем очевидна – оказание постоянного военного и психологического давления на Украину. При этом 20-я армия  координирует военные акции против Украины, а дислокация и состав 1-й танковой армии открыто указывает на угрозу с ее стороны потенциальных ударов в направлениях на Киев и Харьков. Эксперты не исключают возможности использования названных армий и других дислоцированных вдоль украинско-российской границы войск РФ, при определенных условиях и обстоятельствах, в прямой широкомасштабной атаке против Украины.

Второе их назначение этих новых армий – демонстрация силы, оказание сдерживающего влияния на Запад и запугивание Европы своей военной мощью с целью добиться смягчения, а еще лучше – полной отмены действующих антироссийских санкций.

Другим важным фактором влияния на Украину в рамках кремлевской гибридной войны является Южный Военный округ (ЮВО) ВС РФ, формально созданный для противовеса силам южного фланга НАТО в Турции и также ответственный за сохранение российского влияния на Кавказе — в бывших советских республиках: Армении, Грузии и Азербайджане, где не без участия РФ сохраняются замороженные военные конфликты.

ЮВО неформально отвечает также за военное давление на Украину и за контроль над оккупированными районами Донбасса. Главный политический интерес Москвы в этом регионе – инкорпорировать обе «республики» в состав украинского государства при сохранении своего полного контроля над ними.

В состав ЮВО входят 49-я и 58-я общевойсковые армии, 22-й армейский корпус и ряд других частей и соединений. Также сообщалось о восстановлении на базе 150-й моторизованной дивизии 8-й общевойсковой армии, призванной оказывать дополнительное давление на Украину.

В Крыму (главным образом, на севере полуострова, в районе перешейков)  постоянно дислоцируются части Сухопутных Сил РФ общей численностью до 40 тыс солдат и офицеров. Это две БТГ из состава сил ВДВ или морской пехоты, артиллерийский полк (или бригада) и две танковые роты. РСЗО в составе группировки нет, видимо, в силу отсутствия необходимости. В северной части перешейков практически постоянно находятся силы спецназа. Кроме них, некоторое количество подразделений находится в Крыму на ротационной основе.

Военная группировка РФ в Крыму играет двоякую роль. С одной стороны, Москва таким образом может блокировать возможные  попытки Киева вернуть полуостров силой, а с другой – как потенциальная угроза Украине с южного направления, способная влиять на ее планы. Так, дислоцированные в Крыму силы спецназа и морской пехоты способны действовать вдоль украинского побережья далеко за пределами полуострова как в восточном, так и в западном направлении.

Одной из задач спецназа является инфильтрация в глубокий тыл ВСУ, переброска диверсионных групп и оружия для проведения актов саботажа и диверсий. Такие действия имели место в 2014-15 гг. на Азовском побережье, в районе Мариуполя и Бердянска. Все это вместе превращает группировку войск РФ в Крыму в важный фактор влияния на конфликт в Украине и вокруг нее и, следовательно, в  угрозу безопасности также для всей Европы.

Этой же цели служат квази-государственные образования в Донецке и Луганске, искусственно созданные Кремлем. Оба сформированных там общевойсковых «корпуса» имеют принятую в Сухопутных Силах РФ бригадную структуру, фактически подчиняются российскому военному командованию (ЮВО) и представляют собой передовые ударные группировки Сухопутных Сил РФ.

Не является секретом, что оба «корпуса» укомплектованы по российским штатам, оснащены российским оружием и командуют ими на всех уровнях исключительно российские офицеры и генералы, действующие под вымышленными фамилиями. Вся сложная радиоэлектронная техника и средства связи также обслуживаются исключительно кадровыми российскими военными.

Еще одной силой, действующей на Донбассе (а перед этим — в Крыму) на стороне агрессора, являются наемники, поставляемые российскими частными военными компаниями (ЧВК). Как правило, это бывшие профессиональные военные и сотрудники спецслужб, владеющие оружием и обладающие опытом службы в «горячих» точках, что превращает их в ценный инструмент военного влияния РФ. При этом последний тщательно скрывает свою причастность к происходящему. Авторы отмечают явную ложь Кремля в отношении ЧВК как минимум, в трех сферах.

Первое, это ложь в отношении направления нанятых ЧВК людей в зоны повышенного риска и военных конфликтов, что позволяет Кремлю избежать прямой или опосредованной ответственности в случае гибели наемников и т.п.

Второе, материальная мотивация наемников облегчает остающимися за кадром кремлевским заказчикам возможность манипулирования ими, и тем самым подвергая опасности тех, кто из-за денег готов рисковать.

И, наконец, третье – использование наемников позволяет правительству РФ избежать критики за возможные боевые потери. Причем в контракте с частной компанией  указывается на возможность захоронения тела погибшего за границей. Таким образом, Кремль   избегает общественной критики за гибель своих граждан и в сочетании с работой пропагандистской машины минимизирует все возможные для себя политические риски и получает вполне благополучную картинку положения внутри страны. Более того, популярность ЧВК растет, сделав возможным привлечение наемников в другие «горячие» точки, в т.ч. в Сирию.

В книге также рассматривается дислокация частей Сухопутных Сил РФ вдоль границ со странами НАТО и в Арктике. Арктический бассейн в силу имеющихся там запасов углеводородного сырья и редкоземельных металлов является одним из перспективных направлений военного противостояния России и ряда стран Запада, включая США, Канаду, Данию, Норвегию и другие. В связи с наличие спорных, по мнению Москвы, вопросов в этом регионе, она в одностороннем порядке приступила к милитаризации своего северного побережья на всем его протяжении.

Тем не менее, основные усилия российской военной машины сконцентрированы на Украине, территория которой фактически со всех сторон, кроме западной, окружена превосходящими силами Сухопутных Сил РФ. Их дислокация и размещение новых крупных формирований и частей вдоль юго-восточного участка границы с Украиной указывают на наличие планов   по изоляции восточных регионов страны, когда Кремль сочтет это необходимым.

По мнению авторов, Российские Сухопутные Силы не должны восприниматься Западом в качестве непобедимого колосса, которого невозможно остановить. Как показал пример Украины, это далеко не так. Вместе с тем,  Запад также не может игнорировать явные усилия РФ по подготовке  молниеносных наступательных операций против НАТО и опасную готовность Кремля при случае реализовать их.

Добавим, что характерным примером этого была отработка Сухопутными Силами РФ на учениях серии «Запад» еще в 2009 году мероприятий по нанесению ядерного удара по Варшаве. Если  не фокусироваться на пропагандистской составляющей этого факта, реальность подобных намерений при наличии соответствующих средств поражения и их доставки становится совершенно очевидной.

В этом плане важно, чтобы Кремль видел и чувствовал адекватную реакцию Запада на свои приготовления и провокации.  И это весьма существенные внешние факторы, которые мы наблюдаем после Варшавского саммита НАТО в июле 2016 года, решения которого предопределили существенные изменения военно-политической обстановки к лучшему. Это и размещение в Польше и странах Балтии сил передового базирования НАТО, и регулярно проводимые в ответ на активность Кремля военные учения, и дипломатическая активность стран Запада, и ужесточение международных санкций против РФ.

 

Владимир Заблоцкий

эксперт информационно-консалтинговой компании Defense Express,

член Экспертного Совета ЦИАКР