С начала конфликта на востоке Украины в обеспечении Вооружённых сил всем необходимым огромную роль сыграло волонтёрское движение. Несмотря на укрепление украинских силовых структур после кризисного 2014 года, и возросших возможностях частного и государственного секторов ВПК, волонтёры и общественные организации продолжают играть важную роль в обеспечении украинской армии всем необходимым , а также занимаются новыми перспективными разработками. Информационному агентству «Оборонно-промышленный курьер» удалось побеседовать с представителем одной из таких организаций, занятых разработкой дистанционного боевого модуля «Шабля» – Даниилом Ковжуном.
– С чего началось создание «Шабли»?
Мы в 2012 году задумали, и с 2014-го начали активно разрабатывать автоматическую турель – боевой комплекс с дистанционным управлением, рассчитанный на лёгкие пулемёты. К 2015 году был готов первый прототип. С тех пор мы изготовили около 10-12 единиц, они находятся в постоянной ротации, сейчас у нас уже 8-е поколение этих турелей – мы пробовали использовать различные приводы, редукторы, разную электронику. На данный момент достигнута точность 1 МОА (угловая минута) – очень неплохая точность для пулемёта, которая подразумевает погрешность в 30 см на 1 км, если использовать лазерное наведение. Стрелок находится от установки на расстоянии 100, 300, 500 метров. Мы используем усилители сигнала, затухания нет, поэтому можно и больше, но вес бобины с кабелем становится слишком большим. Но в увеличении расстояния, на самом деле, нет необходимости – пулемёты на линии соприкосновения в любом случае будут расположены так, чтобы имелся доступ для замены боекомплекта – то есть не слишком далеко от позиций, и оператора. Боекомплект – 1000 патронов, аккумулятора хватает на 8 часов активной работы, по желанию заказчика возможна установка блоков камер. В волонтёрском варианте мы, конечно же, устанавливаем то, что можем себе позволить – зум, 800-кратная подзорная труба, и планка Пикатинни, на которую военные ставят свой тепловизионный прицел. Поэтому стоимость конечного продукта может сильно варьироваться в зависимости от комплектации. По сути, это компьютерная периферия. Целый ряд задач – контроль над расходом боекомплекта, температура стволов, угол поворота – решается автоматически, оставляя за оператором лишь поиск цели.
– У вас есть конкуренты?
В мире сегодня есть порядка 17-19 производителей турелей. В Украине есть «Чезара» – производители отличных турелей, но это тяжёлые турели, в то время как мы разрабатываем лёгкий, противопехотный вариант, стараемся уменьшить вес, чтобы их можно было доставлять на позиции вручную. Американский аналог нашей турели весит 90 кг, наше последнее изделие – 80 кг. Турель оснащена одной колёсной осью, позволяющей быстро её перемещать, эвакуировать для профилактики, замены электроники, аккумулятора, боекомплекта… Вся конструкция модульная: двигатель, редукторы – всё меняется за несколько часов с обычным комплектом инструментов. Отзывы от военных на сегодняшний день положительные.
– Проявляло ли интерес к вашей разработке Министерство обороны?
– Да. Мы сейчас общаемся с нашими юристами, чтобы понять объём бумажной работы, которую нужно пройти. Документация, приёмка… Это одна из наиболее зарегулированных отраслей, и мы сейчас в самом начале этого пути.
– Есть ли иностранные заказчики?
– К нам приезжали иностранные заказчики, мы ведём переговоры. Даже в странах НАТО, узнав технические характеристики и цену нашей продукции, понимают, что работать с нами чуть ли не в 20 раз выгоднее, чем с ближайшими конкурентами. Да, у нашего изделия меньше технологическое оснащение – но дело в том, что весь этот технический «фарш» – звуковые модуляторы, микрофонные антиснайперские системы, тепловизионные матрицы и т.д. – всё это увеличивает стоимость турели, которая в основе своей – способ управления пулемётом, и все остальные функции являются дополнительными. На данный момент мы эту основную функцию решаем хорошо.
– Каков уровень локализации комплектующих?
– Камеры – японского и китайского производства. Сейчас идёт разработка нашей камеры. Та же ситуация с двигателями – сейчас рассматриваем возможность перехода на отечественные. Элементная база, конечно же, зарубежного производства. Программное обеспечение пишем сами. Недавно перешли на выпуск своих редукторов.
– Как бы вы оценили потребность Вооружённых сил в этих изделиях? И насколько вы, в случае заказа, могли бы удовлетворить эту потребность?
– В случае заказа нам нужно три месяца на заказ всех комплектующих, после чего, с имеющимися мощностями, можем развернуть производство порядка 20-30 единиц в месяц. Какова потребность? Здесь стоит наблюдать за мировым опытом применения дистанционно-управляемых боевых модулей. Их массовое внедрение – мировая тенденция. В США, например, полностью отказались от стрелка на крыше боевой техники. В Израиле подобные системы установлены на всех контрольных пунктах пересечения – граница, блокпосты и так далее. Охрана военных объектов боевыми модулями повсеместно применяется в Латинской Америке… Что касается украинского рынка… Возьмём, например, актуальный вопрос защиты складов и арсеналов от атак БПЛА. Если говорить о турели с пулемётной спарке, своего рода мелкокалиберной «Шилке» для борьбы с квадрокоптерами – «крыло» такая установка не собьёт, но они, как правило, не являются ударными и не несут непосредственной угрозы – то потребность в таких модулях огромна. Ещё одна область применения – борьба с танками противника. Сейчас на стрелка с ручным ПТРК приходится весь огонь противника с целью сбить его с наведения – поэтому так много промахов. Но наша турель, оснащённая условными «Стугной» или «Фаготом», решает эту проблему. Мы сейчас разрабатываем необходимые для этого компьютерные «мозги». Таким образом, только по этим двум областям применения потребность навскидку составляет десятки тысяч единиц.
– Сколько занимает подготовка оператора?
– Как я уже говорил, это компьютерная периферия. По сути, управление почти такое же, как в компьютерной игре. Сколько времени необходимо, чтобы обучить ребёнка компьютерной игре?
ИА «ОПК»