Среди главных рисков в ходе реализации европейского энергетического проекта «Южный газовый коридор» (ЮГК) можно выделить следующие:

Во-первых, в Азербайджане основные запасы углеводородов сосредоточены в Каспийском море. Шельфовые структуры, находящиеся в азербайджанском секторе Каспия хорошо изучены, поэтому в долгосрочной перспективе открытие новых рентабельных крупных месторождений, подобных Азери-Чираг-Гюнешли (АЧГ) и «Шах-Дениз», маловероятно. Основными проблемами нефтегазовой промышленности Азербайджана являются истощение ресурсной базы и сложность разведки новых шельфовых залежей в пограничных районах. Для разрешения этих вопросов требуется разграничение акватории Каспийского моря между Азербайджаном, Туркменистаном и Ираном.

Во-вторых, проблему со снабжением Европы природным газом в рамках существующей конфигурации ЮГК официальный Брюссель вряд ли решит (в том числе, замену или значительное уменьшение российского природного газа на европейском рынке). По оценкам Еврокомиссии и Экономической Комиссии ООН в газовом балансе ЕС объемы проекта ЮГК составят не более 2% против российских 40-45 % с учетом «Турецкого потока» и «Северного потока-2». Изначально предполагалось, что объемы поставок природного газа по газопроводу TANAP в перспективе будут расти. К 2023 году пропускную способность газопровода предполагалось расширить до 23 млрд. куб. м, а к 2026 году – до 31 млрд. куб. м в год. В такой конфигурации объемы поставок природного газа оказались бы значительными и могут оказать реальное влияние на европейский газовый рынок.

В-третьих, проект ЮГК призван снизить зависимость ЕС от России. Но, в реальности проект ЮГК усиливает зависимость ЕС и от России, и от Турции со всеми вытекающими политическими и экономическими последствиями для ЕС. «Турецкий поток» и «Голубой поток», идущие из России, плюс ЮГК из Азербайджана, трансформируют Турцию в базовый энергетический хаб.

 

Азербайджанский интерес

Официальный Баку стремится реализовать энергетическую политику Азербайджана с целью получения больших дивидендов экономического и политического характера. Проект ЮГК одобрен ЕС и активно поддерживается США, т.к. Запад рассматривает этот проект в качестве альтернативы проектам ПАО «Газпром». Но ЮГК может заменить российский природный газ лишь в случае подключения к проекту Ирана, Катара, Казахстана и Туркменистана. В частности, речь идет о строительстве Транскаспийского газопровода, а также магистрального газопровода из Катара через территорию Саудовской Аравии, Иордании до побережья Средиземного моря Сирии и далее – на Балканы.

Пользуясь американским давлением на Иран и Россию, официальный Баку стремится закрепиться на европейском газовом рынке через реализацию ЮГК с перспективой получения политических дивидендов. При этом SOCAR не в силах поставлять в страны ЕС ожидаемые в Брюсселе в долгосрочной перспективе 80-100 млрд. куб. м природного газа.

В ближайшие годы Баку сможет продавать в ЕС не больше 20 млрд. куб. м природного газа. При позитивном сценарии поддержания добычи природного газа на месторождении «Шах-Дениз» на уровне 9 млрд. куб. в год возможно в период до 2023 года. До 2020 года может быть принято решение о продолжении добычи природного газа в рамках 3-й стадии разработки «Шах-Дениз». В настоящее время изучаются результаты сейсморазведки, проведенной по методике 3D. По итогам этого анализа будет принято решение о целесообразности проведения разведочного бурения. Крупные запасы природного газа до 300 млрд. куб. м могут находиться в глубоководных структурах АЧГ. Официальный Баку рассчитывает, что BP примет положительное решение о переходе к третьему этапу проекта. Первые промышленные объемы природного газа до 5 млрд. куб. м в год могут быть получены не ранее 2030 года.

Следовательно, в ближайшие 5 лет азербайджанского природного газа хватит лишь для обеспечения спроса Турции. Притом что официальная Анкара ожидает до конца 2023 годов получать из Азербайджана не 6 млрд. куб. м природного газа в год, а 11 млрд. куб. м, что снизит зависимость Турции от России. Поэтому через Грецию, Албанию и Адриатику SOCAR придется прокачивать весь свой внутренний резерв.

На более позднем этапе SOCAR может увеличить поставки природного газа в ЕС благодаря другим проектам, включая разработку месторождения «Абшерон». Запуск месторождения «Абшерон», оператором которого является французский Total совместно с SOCAR, намечен на 2021 год, и уже к 2024-2025 годам добыча в рамках первой фазы разработки достигнет проектного пика – 5 млрд. куб. м в год.

В этой связи можно рассматривать в качестве источника ЮГК вторую ветку «Турецкого потока». Но 15,75 млрд. куб. м российского природного газа кардинально меняют западную концепцию ЮГК.

Следует также отметить, что конкуренция между трубопроводным российским природным газом и поставляемым из Катара и США СПГ в течение ближайших лет будет способствовать снижению цен. Кроме того, отказ от привязок к нефтяным котировкам в рамках ценообразования природного газа также приведет к сокращению прибыли производителя, в том числе SOCAR. Более того, к 2021 году SOCAR будет поставлять в Европу 10 млрд. куб. м природного газа на сумму порядка 2,5 млрд. долларов США. И если вычесть из этой суммы стоимость добычи, транспортировки, транзита и прочих затрат, то ежегодная прибыль азербайджанской стороны составит не более 600 млн. долларов США.

Можно предположить, что по TANAP пойдет по 1 млрд. куб. м природного газа в Грецию и Болгарию. При этом уже работает Трансбалканский газопровод, который из России поставляет природный газ через Украину, Румынию, Болгарию в Турцию. Когда будет построена первая нитка «Турецкого потока», Трансбалканский газопровод опустеет. И если Болгария собирается брать природный газ из TANAP, то официальной Софии не выгодно держать этот газопровод пустым. Поэтому, вероятно, официальная София договорится с Россией и пустит его в реверсном режиме, что предполагает поставки природного газа не с севера на юг, а с юга на север, по ЮГК. Кроме того, возможно подключение ПАО «Газпром» к TAP в том случае, если SOCAR столкнется с проблемами по добыче природного газа, а новые поставщики к проекту ЮГК так и не подключатся. В Баку считают, что маршрут газовых поставок в рамках проекта ЮГК в перспективе может протянуться вплоть до Центральной и Западной Европы. Но для этого требуется присоединение к проекту или Туркменистана, или Ирана, обладающих крупными газовыми запасами.

Дело в том, что пропускная способность и, что более важно, ресурсная база ЮГК недостаточна, чтобы решить проблемы бесперебойного снабжения Европы природным газом. Так, на первоначальном этапе природный газ, который будет добываться в рамках 2-й фазы разработки азербайджанского газоконденсатного месторождения «Шах-Дениз» (1,2 трлн. куб. м), рассматривается в качестве основного источника для проектов ЮГК. Западные инвесторы не инвестируют строительство Транскаспийского газопровода, опасаясь военного конфликта на Каспии между прибрежными странами. Тем более что время от времени Москва проводит на Каспии масштабные военные учения с участием боевых кораблей.

Иными словами, лишь дополнительные объемы природного газа для экспорта с месторождений «Апшерон», «Умид», «Бабек», «Шафаг-Асиман» и «Нахчыван»  могут позволить SOCAR увеличить поставки природного газа до 20 млрд. куб. м.

 

Турецкий интерес

Можно констатировать, что основным выгодополучателем от реализации проектов «Турецкий поток» и TANAP является Турция. В Анкаре считают, что газопровод «Турецкий поток» не направлен против Турции и проекта TANAP. Официальная Анкара ранее предложила подключить трубопровод «Турецкий поток» к TANAP. Посредством газопровода «Турецкий поток» Турция будет закупать для собственных нужд 16 млрд. куб. м российского природного газа в год. Остальные объемы российского природного газа через территорию Турции могут быть экспортированы посредством трубопровода TANAP за счет его технического присоединения к «Турецкому потоку».

В Турции не возможна конкуренция азербайджанского природного газа с российскими проектами, т.к. официальная Анкара заложила новые поставки азербайджанского природного газа в счет расширения газовой генерации страны, а не сокращения российских поставок.

Кроме того, и «Турецкий поток», и TANAP не предполагают снижения зависимости ЕС от поставок российского природного газа. Тем более что одновременно имеющиеся и планируемые турецкие газопроводы могут быть использованы, в том числе и для увеличения поставок в Европу российского природного газа.

На этом фоне Турция является одним из крупнейших клиентов российского ПАО «Газпром» и уже соединена с Россией проложенным по дну Черного моря газопроводом «Голубой поток». По нему можно пустить природный газ, предназначенный для государств Южной Европы.

Для официальной Анкары, импортирующей 99% потребляемого природного газа, важно диверсифицировать потоки поставок природного газа, как из-за геополитических, так и экономических причин. Ведь любая монополия (российская, иранская или азербайджанская) в энергетической сфере Турции минимизирует возможности официальной Анкары обеспечить в стране сбалансированное ценообразование. Кроме того, энергетические проекты несут политические риски в контексте неурегулированности азербайджано-армянского, армяно-турецкого и российско-украинского конфликтов со всеми вытекающими последствиями.

Официальная Анкара намерена трансформироваться в региональный энергетический хаб, что усиливает позиции Турции в контексте взаимоотношений с ЕС. В этой связи следует отметить, что по газопроводу TANAP планируется ежегодно прокачивать примерно 16 млрд. куб. м азербайджанского природного газа из месторождения «Шах-Дениз-2»: 10 млрд. куб. м транзитом в ЕС и 6 млрд. куб. м – для собственных нужд ТР.

Очевидно, что газопровод TANAP не в состоянии, с одной стороны, трансформировать Турцию в региональный газовый хаб, а с другой — кардинально снизить зависимость ЕС от поставок российского природного газа. Мощность газопровода «Турецкий поток» — 15,75 млрд. куб. м. Эта нитка будет предназначена для снабжения лишь западной, европейской части Турции, поскольку основная территория страны к востоку от Босфора получает природный газ из России по трубопроводу «Голубой поток». Следовательно, для реализации вышеуказанной цели официальной Анкары требуется не менее 50-60 млрд. куб. м природного газа.

Поэтому наряду с Азербайджаном и Россией важным энергетическим партнером Турции должен стать Иракский Курдистан. Закономерно, что официальная Анкара уже договорилась с Эрбилем о поставках природного газа в объеме 4 млрд. куб. м природного газа, к 2020 году эти объемы намечено довести до 20 млрд. куб. м.

Трансформации Турции в региональный энергетический хаб служит и развитие газодобычи в Восточном Средиземноморье. Так, Израиль уже добывает на своем шельфе природный газ для своего внутреннего рынка. И если получаемые объемы и дальше будут расти, то может встать вопрос об экспорте израильского природного газа в Европу. В этом случае газопровод, вероятно, будет проложен именно по турецкой территории.

Азербайджано-российское соперничество в Европе не может возникнуть и из-за желания Греции реализовать российско-греческий совместный проект в сфере энергетики – газопровод ITGI Poseidon мощностью до 16 млрд. куб. м природного газа. Так, газопровод ITGI Poseidon должен начинаться на северо-востоке Греции, пройти на юго-запад до Ионического моря, пересечь его и закончиться на юге Италии. Другими словами, российско-греческий газопровод ITGI Poseidon фактически повторяет маршрут азербайджанского газопровода TAP (мощность газопровода – 10 млрд. куб. м природного газа в год с возможностью расширения до 20 млрд. куб. м в год в зависимости от спроса и предложения) в рамках ЮГК. Притом что ЮГК является единственным строящимся газопроводом, способным поставлять крупные объемы природного газа из азербайджанских месторождений на Каспии – «Шах-Дениз», «Абшерон», «Умид», «Бабек» и другие в азербайджанском секторе Каспия (всего около 2 трлн. куб. м. извлекаемых запасов).

Но, в пользу газопровода ITGI Poseidon говорит то, что основная часть проектной работы уже проделана (в том числе уже создана значительная инфраструктура и подготовлено какое-то количество труб). Кроме того, ПАО «Газпром» уже подписал с греческой стороной меморандум по поводу Poseidon, что предполагает выполнение российской стороной требований ЕС. Ведь ITGI попал в список приоритетных проектов (PCI) ЕС и добился исключения на 25 лет из Третьего энергопакета ЕС, требующего, в частности, гарантировать третьим лицам доступ к транспортным магистралям.

Однако в выигрыше окажутся будущие транзитные страны Болгария и Греция, а также Италия, на бедном юге которой возникнет газовый хаб, ведь там будут заканчиваться и ITGI Poseidon, и TAP. Символично, что и официальный Тегеран выразил поддержку строительства газопровода «Турецкий поток», что отвечает энергетическим и геополитическим интересам Турции.

Поэтому официальная Анкара стремится укрепить свои позиции на энергетическом рынке за счет формирования новых энергетических транспортных систем с участием Азербайджана, России, Туркменистана, Ирана, Ирака и Катара. Следует также отметить, что трансформация Турции в газовый хаб ведет к ослаблению энергетических позиций Ирана, основного конкурента официальной Анкары в регионе. С реализацией проектов ЮГК и «Турецкий поток» Турция в среднесрочной перспективе может стать и лидером исламского мира, и тем самым будет задавать тон в региональной и мировой политике. Кроме того, поддержка со стороны Турции Транскаспийского газопровода может создать проблемы и с Ираном. Газопроводы TANAP и Транскаспийский ослабляют зависимость Турции от иранского природного газа. Поэтому официальный Тегеран продвигает идею Персидского газопровода, который связал бы крупное месторождение Южный Парс с Европой. Но Персидский газопровод остается под вопросом, т.к. должен пройти через Ирак, Сирию, Средиземное море и далее в Грецию и Италию.

Правда, официальный Тегеран мог бы дополнить иранским природным газом поставки с азербайджанского месторождения «Шах-Дениз-2», идущие по газопроводу TANAP в Турцию. Официальный Брюссель заинтересован в иранских поставках в рамках проекта ЮГК. Ведь Азербайджан, Иран, Катар и США могут полностью заменить российский природный газ на рынках ЕС. Но официальный Тегеран из-за геополитических соображений не станет вступать в геоэкономическое противостояние с Россией на фоне противоборства с США, Израилем и Саудовской Аравией.

 

Российский интерес

Стратегическая цель Кремля в рамках реализации проекта «Турецкий поток» с привязкой к проекту «Северный поток» и «Северный поток — 2» – значительное сокращение поставок российского природного газа в Европу через Украину, а не азербайджанского природного газа в Турцию. В частности, 15,75 млрд. куб. м природного газа по газопроводу «Турецкий поток» плюс 55 млрд. куб. м природного по газопроводу «Северный поток — 2» неминуемо ведут к реализации вышеуказанной цели официальной Москвы.

Но на фоне известных событий вокруг строительства газопровода «Северный поток – 2», а также намерения США и ряда стран ЕС приобрести ГТС Украины, предполагающее ее модернизацию и использование для транзита российского природного газа в Европу, «Турецкий поток» сохраняет привязку экспорта российского природного газа к ЕС.

Для Москвы ввод в эксплуатацию газопровода TANAP в нынешней конфигурации не несет прямой угрозы. В 2018 году из России Европа получила свыше 200 млрд. куб. м природного газа, это около 40% от общего объема. Однако если к поставкам природного газа через Транскаспийский газопровод в рамках проекта ЮГК подключится Туркменистан, то за счет туркменского природного газа возникнет конкуренция на европейском рынке для ПАО «Газпром». Дело в том, что первая нитка строящегося «Турецкого потока» предназначена для поставок российского природного газа в саму Турцию, а вторая – для дальнейшей прокачки природного газа в страны Южной и Юго-Восточной Европы. Мощность российской трубы больше, по каждой нитке можно прокачать до 15,7 млрд. куб. м газа в год. Но «Турецкий поток» пока строится, и перспективы сбыта еще не определены. Кроме того, для поставок российского природного газа по балканскому маршруту надо строить еще один трубопровод, 100 км между Болгарией и Сербией без получения гарантий сбыта со стороны ЕС.

Правда, проект ЮГК также находится в стадии строительства. TAP будет построен к 2020 году. Притом что TAP может оказаться незагруженным. Дело в том, что TAP, как и трубопроводные проекты Poseidon, могут быть лишь сухопутным продолжением «Турецкого потока».

Поэтому Кремль будет препятствовать участию Туркменистана в этом проекте. Очевидно, что если Туркменистан присоединится к ЮГК, то рентабельность и доходность проекта возрастут. Поэтому Россия выступает против строительства Транскаспийского газопровода. Поставлять российский природный газ в ЕС ПАО «Газпром» может и по ЮГК. Согласно условиям Третьего энергопакета ЕС, ПАО «Газпром» может потребовать предоставления ему 50% емкости газопровода ЮГК, поскольку соответствующий европейский закон запрещает собственнику трубопровода использовать более 50% емкости. И TANAP полностью подпадает под эти требования.

 

Выводы

Во-первых, трубопровод «Турецкий поток» завершается в том же месте, что и TANAP. Следовательно, «Турецкий поток» может быть соединен не с TANAP, а с TAP на втором этапе. Дело в том, что газопровод TAP вмешает 10 млрд. куб. м. природного газа, что составляют объемы «Шах-Дениз» в рамках Стадии-2 его разработки. Российская сторона же намерена поставлять 16 млрд. куб. м. на первом этапе, а затем увеличить до 20 млрд. куб. м. Следовательно, газопровод TAP теоретически может поставлять лишь до 6 млрд. куб. м российского природного газа, и то в случае, если газопровод будет расширен.

Однако, ПАО «Газпром» не может использовать первые 10 млрд. куб. м мощности газопровода ТАР, т.к. эти мощности получили законодательное исключение от доступа третьих лиц и предназначены для доставки азербайджанского природного газа в Европу.

Поэтому российская сторона будет строить свою инфраструктуру, независящую от TAP. Тем более что Баку намерен довести в будущем поставки азербайджанского природного газа по TANAP и TAP до 30 млрд. куб. м. в год.

На этом фоне Брюссель стремится несколько минимизировать растущую роль Анкары в вопросе диверсификации энергопоставок в ЕС и намерения трансформироваться в региональный энергетический хаб. Для этого строительство интерконнектора Греция – Болгария (IGB) позволит Софии не только покупать азербайджанский природный газ, но и стать его транзитером. Реализация проекта ЮГК и ввод в эксплуатацию интерконнектора Греция – Болгария позволит покрывать 40% потребностей Болгарии в природном газе.

Включение ТАР в список приоритетных европейских энергетических проектов свидетельствует о том, что ЕС делает ставку на азербайджанский природный газ, а в перспективе – и на иранский, и на туркменский. Скорее всего, Москва не будет оказывать давление на Баку до тех пор, пока Иран и Туркменистан не получат доступ к ЮГК.

Иными словами, проект ЮГК отвечает интересам европейских потребителей, поскольку предполагает реальную диверсификацию источников поставок. Поскольку то, что предлагает ПАО «Газпром» – это диверсификация не источников, а лишь маршрутов, поэтому ЕС это не устраивает.

Во-вторых, пропускная способность, а также ресурсная база ЮГК недостаточны, чтобы решить проблемы снабжения Европы природным газом. Поэтому изначально предполагалось, что объемы поставок по TANAP в перспективе будут расти. К 2023 году его пропускную способность предполагалось расширить до 23 млрд. куб. м, а к 2026 году – до 31 млрд. куб. м в год. В таком варианте объемы поставок природного газа уже оказались бы значительными и могли оказать существенное влияние на европейский газовый рынок. Но, проекту ЮГК не хватает ресурсной базы. Месторождение «Шах Дениз» не способно обеспечить требуемые объемы поставок природного газа для TANAP.

Ежегодная добыча на месторождении «Шах Дениз» составляет порядка 10 млрд. куб. м природного газа. Других же реально функционирующих источников природного газа в Азербайджане пока нет. Хотя, самыми перспективными считаются туркменские газовые месторождения, но получить к ним доступ можно, лишь построив газопровод по дну Каспийского моря. А этот вариант не реализуем из-за неурегулированности правового статуса Каспия.

Иными словами, с помощью проекта ЮГК ЕС не снизит свою энергетическую зависимость от России, доля которой на газовом рынке ЕС в последние годы продолжает расти. На этом фоне поставлять российский природный газ в ЕС «Газпром» сможет и по ЮГК. Ведь в соответствии с европейским законодательством, владельцы газопроводов, проходящих по территории ЕС, должны резервировать 50% их мощностей для других поставщиков. И газопровод TAP полностью подпадает под эти требования.

В-третьих, проект ЮГК ведет к росту конкуренции на европейском газовом рынке. И в долгосрочной перспективе опасность для SOCAR представляет СПГ из Ирана и США, а не газопроводные проекты. Но при условии их низкой стоимости.

Следует отметить, что официальный Тегеран планирует развитие инфраструктуры СПГ. Ведь в Европе построено много СПГ-терминалов, которые смогут принимать СПГ из ИРИ. Кроме того, все европейские СПГ-терминалы на 80% стоят пустыми. Однако, проблема в том, что самим европейцам невыгодно покупать СПГ по текущим ценам, который вдвое дороже трубопроводного природного газа из России.

В-четвертых, можно предположить, что официальный Тегеран не присоединится к ЮГК. У Ирана имеется газопровод, позволяющий направлять в Турцию 20 млрд. куб. м природного газа в год. В Тегеране считают, что экспорт природного газа в Европу через новый трубопровод экономически нецелесообразен из-за более низкой международной цены на природный газ. В Тегеране рассматривают несколько вариантов для экспорта газа в Европу. Один из них включает в себя использование имеющихся трубопроводов или строительство небольших веток для быстрого доступа к существующим трубопроводам.

Поэтому в случае достижения политического соглашения между ЕС и Ираном для экспорта иранского природного газа могут быть реализованы отдельные крупные энерготранспортные проекты. К примеру, новые технологии позволяют обходиться без трубопроводов и осуществлять перевалку природного газа танкерами. Иран имеет свои порты в Персидском заливе, природный газ также может поставляться по трубопроводу к турецкому побережью Средиземноморья. В портах природный газ будет перерабатываться в сжиженное топливо, и далее транспортироваться танкерами.

В-пятых, по трубопроводу Баку – Тбилиси – Эрзурум турецкая сторона импортирует из Азербайджана 6,6 млрд. куб. м природного газа в год. Посредством TANAP Турция будет закупать дополнительно еще 6 млрд. куб. м природного газа, но ценовая проблема между Азербайджаном и Турцией будет расширяться, несмотря на то, что это одно направление. Официальная Анкара заинтересована вести переговоры с Азербайджаном по цене на азербайджанский природный газ в проектах TANAP и TAP, принимая во внимание цены на российский и иранский природный газ, поступающий в Турцию.

В-шестых, можно предположить, что официальный Брюссель активизирует усилия по подключению к ЮГК Транскаспийского газопровода, что предоставит возможность транспортировки туркменского природного газа в Европу. Очевидно, что азербайджанского природного газа недостаточно для диверсификации энергопоставок в Европу. Поэтому официальный Брюссель стремится найти другие источники природного газа для заполнения трубопровода TANAP. Это может быть туркменский природный газ, иранский и природный газ из Северного Ирака.

В-седьмых, ситуация вокруг проектов TANAP, TAP и в целом ЮГК, а также «Турецкий поток» может осложниться в случае непредсказуемой американской активности в Европе. Основной геостратегической целью официального Вашингтона является сокращение на 20% доли «Газпрома» на восточноевропейском рынке к 2020 году, в связи с чем США оказывают давление на ЕС, чтобы выдавить Россию. Но, для этого официальный Брюссель, с одной стороны, должен минимизировать последствия американо-иранского противостояния, а с другой, создать единую газотранспортную инфраструктуру между ЕС, Турцией, Азербайджаном, Туркменистаном и Ираном, в результате чего будут согласовываться возможные объемы и направления поставок природного газа. И в первом, и во втором случае успех Брюсселя не очевиден. К примеру, в настоящее время основными источниками природного газа ЕС считаются собственные месторождения (в основном Норвегия), России (на ПАО «Газпром» приходится примерно 30%) и прочие источники (страны Африки, Ближнего Востока и США). ЕС имеет 2,2% мировых запасов природного газа, а его потребление достигает приблизительно 18% от общего мирового потребления. Сохранение подобной тенденции означает, что к 2030 году доля импорта в европейском потреблении природного газа составит 80%, а российский природный газ может занять 2/3 газового рынка Европы.

Иными словами, до 2020 года официальный Брюссель должен восполнить не менее 70 млрд. куб. м природного газа. Следовательно, официальный Брюссель не в силах вытеснить ПАО «Газпром» из Европы, а может лишь в долгосрочной перспективе сдержать рост российской доли на европейском газовом рынке. Ведь только к 2020 году официальному Брюсселю потребуется примерно 220 млрд. куб. м природного газа, которые в ближайшие годы трудно компенсировать за счет Азербайджана и даже Туркменистана. Следовательно, в интересах Брюсселя реализовать как проект ЮГК, так и проект «Турецкий поток».

В-восьмых, поставщикам энергоресурсов следует учитывать, что ЕС ставит своим приоритетом декарбонизацию европейской экономики, т.е. фактический отказ от традиционных источников энергии. Поэтому существующие расчеты по всем известным проектам в направлении Европы позволяют рассчитывать на высокий спрос газовых поставок до 2040 года. После ни российский, ни азербайджанский, ни американский и катарский СПГ в нынешних объемах странам ЕС не понадобится. Хотя природный газ будет играть значительную роль как дополнительный источник топлива в рамках долгосрочного перехода к низкоуглеродной европейской экономике. Поскольку природный газ является относительно низкоуглеродистым ископаемым топливом, то его в Европе могут использовать для дополнения поставок возобновляемых источников энергии (ВИЭ).

Материал подготовлен в рамках проекта Южнокавказского филиала Центра исследований армии, конверсии и разоружения («ЦИАКР-Южный Кавказ»)

 

 

Рауф Раджабов, 

востоковед, руководитель аналитического центра 3RD VIEW,

Баку, Азербайджан